Реальное и фантастическое в поэме гоголя нос. Дилакторская О.Г

Один из самых обычных и
ведущих к самым большим
бедствиям соблазнов
есть соблазн словами:
“Все так делают”.

Л.Н. Толстой

Цели урока:

Обучающая:

• учить анализировать текст через предметные детали;
• закреплять представления учащихся о сюжете, композиции, эпизоде, гротеске.

Развивающая:

• развивать умение определять границы эпизода;
• находить причинные связи между эпизодами;
• развивать навыки речевого общения.

Воспитательная:

• воспитывать чувство ответственности за свои поступки.

Ход урока

I. Слово учителя:

Краткие сведения о выходе повести Н.В. Гоголя “Нос” (1836 г).

В 20-30 гг. ХIХ века тема “носа” приобрела неожиданную популярность. Носу посвящались экспромты и фельетоны, рассказы и водевили, панегирики и лирические опусы. О носе писали не только третьесортные журналисты, но и даже известные литераторы, такие, как Бестужев-Марлинский, Н.В.Гоголь. Мнимая легковесность “Носа” создавала ему репутацию самого загадочного произведения Гоголя.

Сегодняшний урок – это попытка разгадать, какую идею писатель зашифровал в истории о несчастном носе майора Ковалёва.

II. Обратимся к сюжету повести “Нос”. Перескажите кратко.

III. Беседа с классом:

1) Кто такой Ковалев?

2) С какой целью Ковалев приехал в Петербург?

3) Каков портрет Ковалева?

4) Зачем Ковалев каждый день прохаживался по Невскому проспекту и наносил визиты своим знакомым?

5) Почему, будучи коллежским асессором, он называет себя майором?

6) Назовите детали, которые убеждают читателя в реальности происходящего:

• назовите время действия (марта 25 числа – пропажа носа, апреля 7 числа – возвращение носа);
• назовите место действия (Петербург – столица государства Российского. Ковалёв живёт на Садовой улице. Цирюльник живёт на Вознесенском проспекте. Встреча с Носом произошла в Казанском соборе. Невский проспект столицы – своеобразная сцена, на которой каждый играет свою роль);
• назовите героя повести (Ковалёв – мелкий служащий, мечтающий о вице – губернаторском месте).

7) Зачем понадобилось Гоголю убеждать всех в реальности происходящего? (Сам Ковалёв не видит ничего фантастического в том, что случилось, - ни боли, ни крови при потере носа. И мы, читатели, тоже воспринимаем фантастику как реальность. Доводя ситуацию до абсурда, Гоголь расширяет рамки истории, случившейся “в северной столице нашего обширного государства”, до истории всей России. И не только. Философский смысл повести обращён к потомкам.

О чём предупреждает нас Н.В.Гоголь? Какую маску носим мы в обществе? Что скрываем под ней? Соответствует ли внутреннее содержание человека его поступкам?

IV. Работа по группам.

I группа учащихся работает с вопросами на карточке.

1. Как реагируют окружающие на беду, приключившуюся с Ковалёвым?
2. К кому первому обратился Ковалёв по поводу пропажи носа? Почему не к доктору?
3. Зачем, как вам кажется, так много людей втянуто в эту историю?

II группа учащихся:

1. Расскажите об объявлениях в газете.
2. В чём их абсурдность?
3. Зачем, как вам кажется, Гоголь отвлекается от основного сюжета и подробно излагает содержание этих объявлений?

III группа учащихся:

1. Какова композиция повести?
2. Зачем повествование начинается с I главы, в которой передана история цирюльника Ивана Яковлевича?
3. Какие несоответствия в поведении брадобрея вы обнаружили?
4. Что общего у Ивана Яковлевича с Ковалёвым?
5. Почему у Ивана Яковлевича нет фамилии?

V. Беседа с классом:

1. Изменилось ли поведение Ковалёва после утраты носа и после его возвращения?
2. Как вы понимаете фразеологизм “Остаться с носом”?
3. Что делает автор, чтобы разрушить маску “приличия” изображаемого им общества?
4. О чём предупреждает нас Гоголь?
5. Для чего автор создаёт гротескную ситуацию?
6. Зачем Гоголь в вполне реалистическое повествование ввёл фантастический сюжет?

Выводы по уроку

Создавая гротескную ситуацию, Н.В. Гоголь показывает обычное в необычном свете, то, к чему все привыкли и не замечают, - срывает маску с уродливых явлений действительности.

Призывает читателя заглянуть себе в душу и ответить, прежде всего, самому себе, соответствует ли его поведение, его душевный склад общепринятым нормам морали и нравственности.

Ковалев – не тот, за кого себя выдает: не настоящий майор, не соответствует вице-губернаторскому месту, неискренен со своими знакомыми. Он становится честным, активным, готовым заплакать только тогда, когда с ним случается беда, когда он теряет нос.

А когда нос вернулся, то вернулась его прежняя маска: прежние привычки, прежние знакомства. Понадобилось вмешательство нечистой силы, чтобы сорвать с него маску, открыть его истинное лицо.

Маска у всех героев: у брадобрея, у частного пристава, у доктора, у квартального полицмейстера – у всей России… Под внешним приличием кроется равнодушие, лживость, грубость, взяточничество, чинопоклонство, тщеславие, лесть, зависть. Сорвать маску с пороков общества – вот задача Н.В. Гоголя.

Что делает автор, чтобы разрушить эту условность, сорвать маску “приличия” с общества? Он тоже …надевает на себя Маску. Маску наивного и простодушного повествователя, удивляясь происшедшему, даже в финале повести укоряя себя за то, что такая нелепица стала предметом его повествования. И этот приём позволяет Н.В. Гоголю сатирически обрисовать пороки современной ему России.

Какова основная идея зашифрована в повести “Нос”? О чём предупреждает нас Гоголь? Какой литературный приём помогает создать Гоголю необычность ситуации? Гротеск – художественный приём, с помощью которого автор изображает людей и события в фантастически-преувеличенном, уродливо-комическом виде.

2009 год – год, когда вся литературная страна отметит 200 - летие со дня рождения великого писателя.

Данная работа подготовлена, прежде всего, в помощь учащимся и представляет собой литературоведческий анализ произведений, где раскрываются основные понятия темы.

Актуальность темы демонстрируется выбором произведений великого русского писателя-фантаста.

Эта работа посвящена произведениям Н. В. Гоголя – «Вечера на хуторе близ Диканьки», «Нос», «Портрет». Чтобы понять гоголевский метод изложения текста, где основную роль играют фантастические сюжеты, образы, необходимо проанализировать структуру произведения.

Выбор текстов основан на принципе « школьная программа + », то есть к школьной программе добавляется небольшое количество текстов, необходимый для общегуманитарного развития

В основу данной работы положены разделы из книги Ю. В. Манн «Поэтика Гоголя».

Цель работы: понять, увидеть сложность и многогранность писателя, выявить и проанализировать особенности поэтики и различных форм фантастического в произведениях.

Помимо материалов, посвящённых творчеству Гоголя, в работе содержится своего рода литературоведческий глоссарий: для удобства учащегося по каждому произведению выделены основные термины и понятия.

Хочется надеяться, что наша работа поможет учащимся исследовать произведения с точки зрения фантастического миропонимания.

Фантастика в литературе – изображение неправдоподобных явлений, введение вымышленных образов, несовпадающих с действительностью, ясно ощущаемое нарушение художников естественных форм, причинных связей, закономерностей природы.

Термин фантастика происходит от слова «фантазия» (в греческой мифологии Фантаз – божество, вызывающее иллюзии, кажущиеся образы, брат бога сновидений Морфея).

Все произведения Н. В. Гоголя, в которых так или иначе присутствует фантастика, делятся на два типа. Деление зависит от того, к какому времени относится действие произведения – к современности или прошлому.

В произведениях о «прошлом» (пять повестей из «Вечеров» - «Пропавшая грамота», «Вечер на кануне Ивана Купала», «Ночь перед Рождеством», «Страшная месть», «Заколдованное место», а также «Вий») фантастика имеет общие черты.

Высшие силы откровенно вмешиваются в сюжет. Во всех случаях - это образы, в которых персонифицировано ирреальное злое начало: черт или люди, вступившие с ним в преступный сговор. Фантастические события сообщаются или автором-повествователем или персонажем, выступающим в роли повествователя (но иногда с опорой на легенду или на свидетельство предков – «очевидцев»: деда, «тётки моего деда»).

Во всех этих текстах отсутствует фантастическая предыстория. Она не нужна, поскольку действие однородно и во временном плене (прошлое), и в отношении фантастики (не собранной в каком-либо одном временном отрезке, а распределённой по ходу произведения).

Развитие гоголевской фантастики характеризуется тем, что писатель отодвинул носителя фантастики в прошлое, оставив в современном временном плане его влияние, «след».

В гоголевской фантастике присутствует:

1. Алогизм в речи повествователя. («Портрет» - «Прежде всего занялся он отделкою глаз», « как будто бы рукою художника водило нечистое чувство», « Ты ему просто попал не в бровь, а в самые глаза залез. Так в жизнь никогда не глядели глаза, как они глядят у тебя» и др.).

2. Странно-необычное в плане изображаемого. Странное вмешательство животного в действие, оживление предметов. («Нос» - нос – живой персонаж, «Портрет» - « на него глядело, высунувшись из-за поставленного холста, чьё-то судорожно искажённое лицо. Два страшные глаза прямо вперились в него, как бы готовясь сожрать его; на устах написано было грозное повеленье молчать»)

3. Необычные имена и фамилия персонажей. (Солоха, Хома Брут и др. ; «Портрет» - в первом издании – Чертков, в последующих редакциях – Чатрков).

Обратим внимание, прежде всего на то, что в повести довольно часто возникают такие понятия, как «черта и «граница». Семантика имени Черткова включает в себя не только ассоциации с носителем ирреальной (не существующий в действительности) силы, с чёртом, но и с чертой как в художественном смысле (штрих, мазок), так и в более широком (граница, предел).

Это может быть граница возраста, отделяющая молодость и зрелость от увядания и старости, отделяющая художественное творчество от механического труда.

Под фамилией уже Чарткова кроется ложь, идеализирование, приспособление ко вкусам и капризам своих богатых и знатных заказчиков; работа без внутреннего и творческого озарения, без идеала; происходит самовозвышение героя, который губит свою душевную чистоту, а в месте с тем и талант.

4. Непроизвольные движения и гримасы персонажей.

В народной демонологии непроизвольные движения часто вызываются сверхъестественной силой.

Повесть «Нос» - важнейшее звено в развитии гоголевской фантастики. Носитель фантастики снят, но фантастичность остаётся; романтическая тайна пародируется, но таинственность сохраняется.

В «Носе» меняется функция «формы слухов», которая теперь не служит средством завуалированной фантастики, она действует на фоне фантастического происшествия, поданного как достоверное.

В «Портрете», как и в «Сорочинской ярмарке» и в «Майской ночи», фантастическое представлено таким образом, что сверхъестественные силы в их «осязаемом» обличье (ведьмы, черти и т. п.) отодвинуты на задний, «вчерашний» план.

В сегодняшнем же временном плане сохранен лишь фантастический отсвет или же некий фантастический остаток – осязаемый результат странных событий, имевших место в действительности: «Он видел, как чудное изображение умершего Петромихали ушло в раму портрета»

В реальность переходит только этот портрет, а персонифицированные фантастические образы устраняются. Обо всех странных событиях сообщается в тоне некоторой неопределённости. Чертков после появления портрета в его комнате стал уверять себя, что портрет прислал хозяин, узнавший его адрес, но эта версия, в свою очередь, подрывается замечанием повествователя: «Короче, он начал приводить все те плоские изъяснения, которые мы употребляем, когда хотим, чтобы случившееся случилось непременно так, как мы думаем» (но что оно случилось не «так», как думал Чертков, определённо не сообщается).

Видение Чартковым чудесного старика даётся в форме полусна-полуяви: «впал он в сон, но в какое-то полузабвение, в то тягостное состояние, когда одним глазом видим приступающие грезы сновидений, а другим – в неясном облаке окружающие предметы». Казалось бы, то, что это был сон, окончательно подтверждает фраза: «Чартков уверился, что воображение егопредставило ему во сне творение его же возмущённых мыслей».

Но тут обнаруживается осязаемый «остаток» сновидения – деньги (как в «Майской ночи» - письмо панночки), чему, в свою очередь, даётся реально-бытовая мотивировка (в «раме находился ящик, прикрытый тоненькой дощечкой»).

Наряду со сном щедро вводятся в повествование такие формы завуалированной (неявной) фантастики, как совпадения, гипнотизирующее воздействие одного персонажа (здесь – портрета) на другого.

Одновременно с введением завуалированной фантастики возникает реально-психологический план Черткова-художника. Отмечается его усталость, нужда, дурные задатки, жажда скорого успеха. Создаётся параллелизм фантастической и реально-психологической концепции образа. Всё происходящее можно интерпретировать и как роковое влияние портрета на художника, и как его личную капитуляцию перед враждебными искусству силами.

В «Портрете» эпитет «адский» несколько раз применяется к действиям и планам Черткова: «в душе его возродилось самое адское намерение, какое когда-либо питал человек»; «адская мысль блеснула в голове художника»Здесь этот эпитет был соотнесен с Петромихали, персонифицированным образом ирреальной злой силы («Бесчисленны будут жертвы этого адского духа», - говорится о ней во второй части).

Итак, в своих исканиях в области фантастики Н. В. Гоголь развивает описанный принцип параллелизма фантастического и реального. Приоритетом Гоголя была прозаически-бытовая, фольклорно-комическая фантастика.

Мы видим, что писатель, вводя параллельно со «страшной» комическую обработку «чертовщины», реализовал общеевропейскую художественную тенденцию, и черт из «Ночи перед Рождеством», дующий на обожжённые пальцы, волочащийся за Солохой и постоянно попадающий впросак.

В «Портрете» религиозный живописец говорит: « уже давно хочется народиться антихрист, но не может, потому что должен родиться сверхъестественным образом; а в мире нашем всё устроено всемогущим так, что совершается все в естественном порядке.

Но земля наша – прах перед создателем. Она по его законам должна разрушаться, и с каждым днём законы природы будут становиться слабее и от того границы, удерживающие сверхъестественное, преступнее».

Со словами религиозного живописца о расшатывании мировых законов полностью совпадают впечатления Черткова от портрета. «Что это»? – думал он сам про себя. – «Искусство или сверхъестественное какое волшебство, выглянувшее мимо законов природы?»

Божественное в концепции Гоголя – это естественное, это мир, развивающийся закономерно.

Наоборот, демоническое – это сверхъестественное, мир, выходящий из колеи.

Писатель-фантаст к середине 30-х годов особенно явственно воспринимает демоническое не как зло вообще, а как алогизм, как «беспорядок природы».

Роль фантастической предыстории выполняет рассказ сына художника.

Часть фантастических событий подается в форме слухов, но часть охвачена интроспекцией повествователя, который сообщает о чудесных событиях как об имевших место в действительности.

Фантастическое и реальное часто заходят одно в другое, особенно в искусстве, потому что оно не просто изображает жизнь, а раскрывает, объективируя то, что совершается в душе человека.

Фантастический рассказ Гоголя - "Нос". Прежде всего замечаем, что фантастическое не должно и не может здесь давать иллюзии. Ни на минуту мы не будем себя представлять в положении майора Ковалева, у которого на месте носа было совершенно гладкое место. Было бы, однако, большой ошибкой думать, что здесь фантастическое употреблено в смысле аллегории или намека в басне или каком-нибудь современном памфлете, в литературной карикатуре. Ни поучению, ни обличению оно здесь не служит, и цели автора были чисто художественные, как мы увидим при дальнейшем разборе.

Тон и общий характер фантастического в рассказе "Нос" - комические. Фантастические подробности должны усиливать смешное.

Есть мнение, очень распространенное, что "Нос" шутка, своеобразная игра авторской фантазии и авторского остроумия. Оно неверно, потому что в рассказе можно усмотреть весьма определенную художественную цель - заставить людей почувствовать окружающую их пошлость.

«Всякий поэт, в большей или меньшей мере, есть учитель и проповедник. Если писателю все равно и он не хочет, чтобы люди чувствовали то же, что он, желали того же, что он, и там же, где он, видели доброе и злое, он не поэт, хотя, может быть, очень искусный сочинитель. » (Иннокентий Анненский « О формах фантастического у Гоголя»).

Поэтому мысль поэта и образы его поэзии неразрывны с его чувством, желанием, его идеалом. Гоголь, рисуя майора Ковалева, не мог поступать со своим героем, как с жуком, которого энтомолог опишет, нарисует: вот рассматривайте, изучайте, классифицируйте его. Он выражал в его лице свое одушевленное отношение к пошлости, как к известному общественному явлению, с которым каждый человек должен считаться.

Пошлость - это мелочность. У пошлости одна мысль о себе, потому что она глупа и узка и ничего, кроме себя, не видит и не понимает. Пошлость себялюбива и самолюбива во всех формах; у нее бывает и гонор, и фанаберия (надменность), и чванство, но нет ни гордости, ни смелости и вообще ничего благородного.

У пошлости нет доброты, нет идеальных стремлений, нет искусства, нет бога. Пошлость бесформенна, бесцветна, неуловима. Это мутный жизненный осадок во всякой среде, почти во всяком человеке. Поэт чувствует всю ужасную тягость от безвыходной пошлости в окружающем и в самом себе.

«Фантастическое - это та капля анилина, которая окрашивает клеточки органической ткани под микроскопом, - благодаря необычайности положения героя мы лучше видим и понимаем, что это был за человек». (Иннокентий Анненский « О формах фантастического у Гоголя»).

Ковалев - человек не злой и не добрый - все его мысли сосредоточены на собственной особе. Особа эта очень незначительна, и вот он всячески старается ее увеличить и прикрасить. "Спроси, душенька, майора Ковалева". "Майор" звучит красивее, чем "коллежский асессор". У него нет ордена, а он покупает орденскую ленточку, везде, где можно, он упоминает о своих светских успехах и знакомстве с семьей штаб-офицерши и статской советницы. Он очень занят своей наружностью - все его «интересишки» вертятся около шляпы, прически, гладко выбритых щек. Он гордится еще и особенно своим чином.

Теперь представьте себе, что майора Ковалева изуродовала бы оспа, что ему перебил бы нос кусок карниза, пока он разглядывал в зеркальное стекло картинки или в другой момент его праздного существования. Не уж-то кто-нибудь стал бы смеяться? А не будь смеха, каким бы явилось в рассказе отношение к пошлости. Или представьте себе, что нос майора Ковалева исчез бы бесследно, чтобы он не вернулся на свое место, а все бы продолжал разъезжать по России, выдавая себя за статского советника. Жизнь майора Ковалева была бы разбита: он бы стал и несчастным и из бесполезного вредным человеком, стал бы озлоблен, бил бы своего слугу, ко всем бы придирался, а может быть, даже пустился бы лгать и сплетничать. Или представьте себе, что Гоголь изобразил бы майора Ковалева исправившимся, когда нос к нему вернулся, - к фантастичности прибавилась бы ложь. А здесь фантастическое только усилило проявление реальности, окрасило пошлость и увеличило смешное.

Деталь самозванства носа, который выдает себя за статского советника, чрезвычайно характерна. Для кавказского коллежского асессора чин статского советника есть что-то необыкновенно высокое, завидное и обидное по своей недостижимости, и вдруг этот чин достается носу майора Ковалева, а не самому майору, законному обладателю носа.

Здесь в фантастических формах рисуется очень близкое нам и самое обыкновенное явление. Греки сделали из него богиню - Молву, дочь Зевса, а у нас его называют Сплетня.

Сплетня - это сгущенная ложь; каждый прибавляет и прилыгает чуточку, а ложь растет, как снежный ком, грозя порой перейти в снежный обвал. В сплетне часто не виновен никто отдельно, но всегда виновна среда: лучше майора Ковалева и поручика Пирогова сплетня показывает, что накопилось мелочности, пустомыслия и пошлости в данной среде. Сплетня - это реальный субстрат фантастического.

В общем, сила фантастического в рассказе "Нос" основывается на его художественной правде, на изящном переплетении его с реальным в живое яркое целое.

В заключение разбора можно определить форму фантастического в "Носе" как бытовою.

И с этой стороны Гоголь не мог выбрать лучшего, более яркого способа выражения, чем фантастическое.

Представителем другой формы фантастического у Гоголя мы возьмем "Вия". Основной психологический мотив этого рассказа - страх. Страх бывает двоякий: страх перед сильным и страх перед таинственным - мистический страх. Так вот здесь изображен именно мистический страх. Цель автора, как он сам говорит в примечании, рассказать слышанное предание о Вии как можно проще. Предание действительно передано просто, но если вы подвергнете анализу этот так естественно и свободно развивающийся рассказ, то увидите сложную психическую работу и увидите, как безмерно далеко отстоит он от предания. Поэтическое создание как цветок: прост с виду, а в действительности ведь бесконечно сложнее всякого паровоза или хронометра.

Поэту надо было, прежде всего, заставить читателя почувствовать тот мистический страх, который послужил психической основой предания. Явление смерти, представление о жизни за гробом всегда особенно охотно расцвечивались фантазией. Мысль и воображение нескольких тысяч поколений пристально и безнадежно устремлялись в вечные вопросы о жизни и смерти, и эта пристальная и безнадежная работа оставила в душе человека одно властное чувство - боязнь смерти и мертвецов. Это чувство, оставаясь в существе своем одинаковым, изменяется бесконечно в формах и группировке тех представлений, с которыми оно связывается. Мы должны быть введены в область, если не произведшую предания (корни его часто уходят слишком глубоко), то хоть поддерживающую, питающую его. Гоголь указывает в конце рассказа на руины, воспоминание о смерти Хомы Брута. Вероятно, эти заглохшие и таинственные руины, заросшие лесом и бурьяном, и были именно тем толчком, который побудил фантазию произвести предание о Вии в данной форме.

Первая часть рассказа, по-видимому, составляет эпизод в рассказе. Но это только по-видимому - на самом деле это органическая часть рассказа.

Здесь рисуется нам та среда, в которой поддерживалось и расцвечивалось предание.

Среда эта - бурса. Бурса своеобразное status in statu*, казачество на школьной скамье, всегда впроголодь, сильное физически, с мужеством, закаленным розгой, страшно равнодушное ко всему, кроме физической силы и удовольствий: наука схоластическая, непонятная, то в виде какого-то несносного придатка к существованию, то переносящая в мир метафизический и таинственный.

С другой стороны, бурсак близок к народной среде: ум его часто под корой учености полон наивных представлений о природе и суеверий; романтические странствования на каникулах еще более поддерживают связь с природой, с простонародьем и легендой.

Хома Брут верит в чертовщину, но он все же человек ученый.

Монах, которому всю жизнь виделись ведьмы и нечистые духи, выучил его заклинаниям. Его фантазия воспиталась под влиянием различных изображений адских мук, дьявольских искушений, болезненных видений аскетов и подвижников. В среду наивных мифических преданий в народе он, книжный человек, вносит книжный элемент - предание писаное.

Тут видим мы проявление того исконного взаимодействия грамоты и природы, которое создало пестрый мир нашей народной словесности.

Что за человек Хома Брут? Гоголь любил изображать средних заурядных людей, каков этот философ.

Хома Брут сильный, равнодушный, беспечный, любит плотно поесть и пьет весело и добродушно. Он человек прямой: хитрости у него, когда он, например, хочет отпроситься от своего дела или бежать, довольно наивные. Он и лжет-то не стараясь; в нем нет и экспансивности - он слишком ленив даже для этого. Н. В. Гоголь с редким мастерством поставил в центр страхов именно этого равнодушного человека: надо было много ужасов, чтобы доконали они Хому Брута, и поэт мог развернуть перед своим героем всю страшную цепь чертовщины.

* Государство в государстве (лат.).

Величайшее мастерство Н. В. Гоголя высказалось в той постепенности, с которой нам сообщается в рассказе таинственное: оно началось с полукомической прогулки на ведьме и правильным развитием дошло до ужасной развязки-смерти сильного человека от страха. Писатель заставляет нас пережить шаг за шагом с Хомой все ступени развития этого чувства. При этом Н. В. Гоголю было на выбор два пути: можно было идти аналитически - говорить о душевном состоянии героя, или синтетически - говорить образами. Он выбрал второй путь: душевное состояние своего героя он объективировал, а работу аналитическую предоставил читателю.

Отсюда появилось необходимое вплетение фантастического в реальное.

Начиная с момента, когда сотник послал в Киев за Хомой, даже комические сцены (например, в бричке) невеселы, потом идет сцена с упрямым сотником, его страшные проклятия, красота мертвой, толки дворни, дорога до церкви, запертая церковь, лужайка перед ней, залитая луной, тщетные старания себя ободрить, которые только сильнее развивают чувство страха, болезненное любопытство Хомы, мертвая грозит пальцем. Наше напряженное чувство несколько отдыхает за день. Вечер - тяжелые предчувствия, ночь - новые ужасы. Нам кажется, что уже все ужасы исчерпаны, но писатель находит новые краски, т. е. не новые краски - он сгущает прежние. И при этом никакого шаржа, никакой художественной лжи. Страх сменяется ужасом, ужас - смятением и тоской, смятение - оцепенелостью. Теряется граница между я и окружающим, и Хоме кажется, что заклинания говорит не он, а мертвая. Смерть Хомы есть необходимый конец рассказа; если на миг представить его пробуждение от пьяного сна, то исчеснет все художественное значение рассказа.

В "Вии" фантастическое развилось на почве мистической - отсюда его особенная интенсивность. Характерной чертой мистического у Н. В. Гоголя вообще является мажорный тон его сверхъестественных созданий - ведьма и колдун - существа мстительные и злобные.

Таким образом, первый этап развития гоголевской фантастики характеризуется тем, что писатель отодвинул носителя фантастики в прошлое, оставив в современном временном плане его влияние, «след».

Писатель, пародируя, поэтику романтической тайны, отказывался давать какое-либо разъяснение происходящего.

Читая произведения Н. В. Гоголя, невольно проявляешь свою фантазию, игнорируя её границы между возможным и невозможным.

Обращаясь к творчеству Н. В. Гоголя, можно априори быть уверенным, что найдём в нём многие элементы фантастики. Ведь если последняя определяла целый тип народной культуры, то, как подчёркнуто М. Бахтиным, её влияние простирается на многие эпохи, практически вплоть до нашего времени.

Фантастика петербургских повестей на примере повести «Нос»

Работая над "Носом", Гоголь переделал финал повести: первоначально фантастичность описанных в ней событий была мотивирована сном майора Ковалева. Изменение концовки, вероятнее всего, было вызвано появлением в «Северной пчеле», № 192 от 27 августа 1834 г. за подписью «Р. М.» рецензии на повести Пушкина, в которой критиковалась, как чрезвычайно устаревшая, мотивировка фантастики сном, примененная в «Гробовщике». Переделывая конец «Носа», Гоголь учел замечание «Р. М.» и вместе с тем спародировал его рецензию. При публикации повесть значительно пострадала от цензуры: встреча Ковалева с Носом была перенесена из Казанского собора в Гостиный двор, целый ряд острых сатирических высказываний был устранен. В собрании сочинений Гоголя 1842 г. «Нос» был помещен в третьем томе, среди других повестей, связанных с петербургской темой.

Обычный для фантастики 30-х годов вопрос о выборе между реальными и ирреальными объяснениями происходящего снимается у Гоголя задолго до финала, потому что задолго до конца повести снимаются все возможные "оправдательные" мотивировки изображаемых в ней невероятных происшествий. Все естественные объяснения одно за другим отпадают: герой убеждается в том, что он не спит, в том, что не бредит в том, что не пьян. Когда возможности такого рода исчерпаны, начинаются поиски объяснения сверхъестественного. Оно вскоре находится: «...Ковалев, сообразя все обстоятельства, предполагал едва ли не ближе всего к истине, что виною этого должен быть не кто другой, как штаб-офицерша Подточина, которая желала, чтобы он женился на ее дочери. Он и сам любил за нею приволокнуться, но избегал окончательной разделки. Когда же штаб-офицерша объявила ему напрямик, что она хочет выдать ее за него, он потихоньку отчалил с своими комплиментами... И потому штаб-офицерша, верно из мщения, решилась его испортить и наняла для этого каких-нибудь колдовок-баб...» Однако некоторое время спустя Ковалев убеждается в ложности своего предположения, отказывается от него, и события, образующие сюжет, остаются уже без всяких объяснений. Их приходится воспринимать по принципу: невероятно, но факт. И приходится считать возможность невероятного свойством самой фактической реальности

Таким образом, границы, разделяющие фантастическое и действительное, и у Гоголя оказываются размытыми. Но исчезают они не так, как у Пушкина: создается гротескный мир, где нарушение привычных для читательского взгляда связей, форм, закономерностей призвано сделать зримой глубинную сущность изображаемого.

Дело в том, что автор петербургских повестей видит главную примету современности в резком расхождении между сущностью общественного бытия людей и его осязаемыми реалиями, доступными обычному наблюдению и описанию. «Все обман, все мечта, все не то, чем кажется», - такова одна из кульминационных идей петербургского цикла. Для Гоголя очевидно, что истина может открыться лишь за пределами «видимости», за гранью тех иллюзий, которыми современный человек ослеплен. Отсюда следует: все обманчивые видимости современной жизни должны быть разрушены, деформированы или смещены в сознании человека - лишь при этом условии ему откроется ее подлинная, незримая сущность. Фантастика «Носа» как раз и приближает к этой истине высшего порядка - сквозь все миражи поверхностной внешней правды.

Подобный взгляд сразу же обнажает противоестественность господствующего общественного порядка. Не раз уже было замечено, что в гротескном мире «Носа», где воцаряется хаос и абсурд, незыблемо сохраняются общественные отношения, присущие обыденной жизни. При любых, даже самых обескураживающих поворотах действия нерушима иерархия чинов и званий, незыблема власть полиции, непоколебимы законы чиновничьей и обывательской психологии, ее обычные навыки и предрассудки. Полицейский, только что оказавшийся свидетелем невероятных превращений носа, продолжает как ни в чем не бывало брать взятки и "увещевать по зубам" проезжающего мужика. Сам Ковалев, разговаривая с убежавшим от него носом в Казанском соборе, невольно принимает тон, обычный для разговора чиновника средней руки с. большим начальством (ведь по мундиру и регалиям нос на три чина выше Ковалева). Иными словами, реальности бюрократической системы вполне органично входят в царство абсурда: так обнаруживается подспудное их родство.

Но это еще не все. Сатирический эффект явно осложнен в повести проблесками универсального трагизма, открытиями, несущими в себе общечеловеческий смысл. В подобном духе может быть вое принято самозванство носа, сбежавшего с физиономии Ковалева, чтобы выступить в роли статского советника. Читатель может увидеть в этом превращении реализацию тайных мечтаний самого героя Ковалев, несомненно, помышляет именно об этом чине и в подсознании уже как бы обладает им (вспомним, что он странным образом претендует на должность вице-губернатора или даже губернатора, для коллежского асессора слишком высокую). Говоря иначе, бегство носа может быть понято как "раздор мечты с существенностью", как прорыв мечты за пределы доступного среднему человеку обыденного существования. В тех же категориях может быть осмыслено возвращение носа на "свое" место: И. Золотусский удачно сравнил этот фантастический поворот сюжета с "капитуляцией мечты" 47 . А в промежутке между завязкой и развязкой в сознание героя врываются комически сниженные, но по существу своему трагические вопросы: о человеческом достоинстве, о смысле человеческого существования. Входит в историю Ковалева и чрезвычайно важная для романтизма тема двойника (ведь именно такова роль носа - статского советника). Тема эта здесь пародийно переосмыслена, но сохраняет живую связь с первоисточникам. Отсюда - возможность мгновенных соприкосновений нелепой истории Ковалева с трагически серьезным смыслом двойничества - темой Шамиссо, Гофмана, Андерсена.

Намек на участие в сюжете "нечистой силы" своеобразно подкреплен всей абсурдно-хаотической атмосферой повести. А в сложном внутреннем единстве гоголевских повестей о Петербурге она вступает в ассоциативную перекличку с темой "беспорядка природы", насыщенной грозным апокалипсическим смыслом. Современное состояние мира представляется автору петербургских повестей кризисным и, более того, чреватым возможностью катастрофы. В 30-е годы природа надвигающегося социального катаклизма Гоголю еще не совсем ясна (он попытается определить сущность предстоящего в своей публицистике 40-х годов). Но, судя по всему, наиболее подходящими для выражения этой таинственной сущности ему казались мифологические представления о "конце света".

Впрочем, и этим грозным предостережением не исчерпывается смысл повести. На фоне внезапного превращения космоса в хаос важна реакция застигнутых таким превращением людей. Она-то и составляет главный предмет авторского внимания. Катастрофическая ситуация не приводит "среднего" человека ни к бунту, ни к прозрению, ни к гибели; она вообще ничего не меняет в обычном строе поведения и переживании тех, кто с нею столкнулся. Поэтому в "Носе" обличение общества и составляющих его людей уже не осложняется надеждой. Пафос повести - чисто сатирический, но гоголевская сатира обретает здесь подлинно философскую, метафизическую глубину.

КУРСОВАЯ РАБОТА

«Реальное и фантастическое в Петербургских повестях Гоголя»

Фантастика - это особая форма отображения действительности, логически несовместимая с реальным представлением об окружающем мире. Она распространена в мифологии, фольклоре, искусстве и в особых, гротескных и «сверхъестественных», образах выражает миросозерцание человека.

В литературе фантастика развивалась на базе романтизма, основным принципом которого было изображение исключительного героя, действующего в исключительных обстоятельствах. Это освобождало писателя от каких-либо ограничивающих правил, давало ему свободу в реализации творческих возможностей и способностей. Видимо, это и привлекало Н.В. Гоголя, который активно использовал фантастические элементы не только в романтических, но и в реалистических произведениях.

Актуальность темы курсовой работы заключается в том, что Н. В. Гоголь - исключительно самобытный, национальный писатель. Он создал пленительный образ Родины, обращаясь не только к мотивам народных преданий и легенд, но и к фактам действительной жизни. Сочетание романтического, фантастического и реалистического становится важнейшей особенностью произведений Гоголя и не разрушает романтической условности. Описание быта, комические эпизоды, национальные подробности удачно сочетаются с фантастикой, воображением, вымыслом, лирической музыкальностью, свойственной романтизму, с условным лирическим пейзажем, выражающим настроение, эмоциональную насыщенность повествования. Национальный колорит и фантастика, обращение к преданиям, сказкам, народным легендам свидетельствуют о становлении в творчестве Н.В. Гоголя национального, самобытного начала.

По словам русского философа Н. Бердяева, Гоголь является “самой загадочной фигурой в русской литературе”. Не было в России писателя, который вызывал бы столь непримиримые споры, как Гоголь.

Целью курсовой работы является выделить реальное и фантастическое в «Петербургских повестях» Н.В. Гоголя.

Задачи курсовой работы:

Рассмотреть художественный мир Гоголя;

Проанализировать фантастическое и реальное в «Петербургских повестях»;

Выделить особенности и значение фантастики и реализма в «Петербургских повестях» Гоголя.

Объектом курсовой работы является цикл произведений Гоголя – «Петербургские повести».

Предметом курсовой работы является особенности реального и фантастического в данных повестях автора.

В работе использовались источники по теории литературы, материалы печатных СМИ, а также собственные разработки автора.

Курсовая работа состоит из трех глав, заключения-вывода и списка используемой литературы.

Каждый большой художник - это целый мир. Войти в этот мир, ощутить его многогранность и неповторимую красоту - значит приблизить себя к познанию бесконечного разнообразия жизни, поставить себя на какую-то более высокую ступень духовного, эстетического развития. Творчество каждого крупного писателя - драгоценный кладезь художественного и душевного, можно сказать, «человековедческого» опыта, имеющего громадное значение для поступательного развития общества.

Щедрин называл художественную литературу «сокращенной вселенной». Изучая ее, человек обретает крылья, оказывается способным шире, глубже понять историю и тот всегда беспокойный современный мир, в котором он живет. Великое прошлое невидимыми нитями связано с настоящим. В художественном наследии запечатлены история и душа народа. Вот почему оно - неиссякаемый источник его духовного и эмоционального обогащения. В этом же состоит реальная ценность и русской классики.

Искусство Гоголя возникло на основании, которое было воздвигнуто до него Пушкиным. В «Борисе Годунове» и «Евгении Онегине», «Медном всаднике» и «Капитанской дочке» писатель совершил величайшие открытия. Поразительное мастерство, с каким Пушкин отразил всю полноту современной ему действительности и проникал в тайники душевного мира своих героев, проницательность, с какой в каждом из них он видел отражение реальных процессов общественной жизни.

По следу, проложенному Пушкиным, шел Гоголь, но шел своим путем. Пушкин раскрыл глубокие противоречия современного общества. Но при всем том мир, художественно осознанный поэтом, исполнен красоты и гармонии, стихия отрицания уравновешена стихией утверждения. Пушкин, по верному слову Аполлона Григорьева, «был чистым, возвышенным и гармоническим эхом всего, все претворяя в красоту и гармонию». Художественный мир Гоголя не столь универсален и всеобъемлющ. Иным было и его восприятие современной жизни. В творчестве Пушкина много света, солнца, радости. Вся его поэзия проникнута несокрушимой силой человеческого духа, она была апофеозом молодости, светлых надежд и веры, она отражала кипение страстей и того «разгула на пиру жизни», о котором восторженно писал Белинский.

В первой половине 19-ого века в России жили и творили многие великие поэты и писатели. Однако в русской литературе принято считать, что с 40-х годов 19-ого века начинается «гоголевский» период русской литературы. Эту формулировку предложил Чернышевский. Он приписывает Гоголю заслугу прочного введения в русскую изящную литературу сатирического - или, как справедливее будет назвать его, критического направления. Ещё одна заслуга - основание новой школы писателей.

Творения Гоголя, обнажавшие социальные пороки царской России, составили одно из важнейших звеньев становления русского критического реализма. Никогда прежде в России взор сатирика не проникал так глубоко в повседневное, в будничную сторону социальной жизни общества.

Гоголевский комизм - это комизм устоявшегося, ежедневного, обретшего силу привычки, комизм мелочной жизни, которому сатирик придал огромный обобщающий смысл. После сатиры классицизма творчество Гоголя явилось одной из вех новой реалистической литературы. Значение Гоголя для русской литературы было огромно. С появлением Гоголя литература обратилась к русской жизни, к русскому народу; стала стремиться к самобытности, народности, из риторической стремилась сделаться естественною, натуральною. Ни в одном русском писателе это стремление не достигло такого успеха, как в Гоголе. Для этого нужно было обратить внимание на толпу, на массу, изображать людей обыкновенных, а неприятные – только исключение из общего правила. Это великая заслуга со стороны Гоголя. Этим он совершенно изменил взгляд на само искусство.

Реализм Гоголя, как и Пушкина, был проникнут духом бесстрашного анализа сущности социальных явлений современности. Но своеобразие гоголевского реализма состояло в том, что он совмещал в себе широту осмысления действительности в целом с микроскопически подробным исследованием ее самых потаенных закоулков. Гоголь изображает своих героев во всей конкретности их общественного бытия, во всех мельчайших деталях их бытового уклада, их повседневного существования.

«Зачем же изображать бедность, да бедность, да несовершенство нашей жизни, выкапывая людей из глуши, из отдаленных закоулков государства?» Эти начальные строки из второго тома «Мертвых душ», может быть, лучше всего раскрывают пафос гоголевского творчества.

Никогда прежде противоречия русской действительности не были так обнажены, как в 30-40-х годах. Критическое изображение ее уродств и безобразий становилось главной задачей литературы. И это гениально ощутил Гоголь. Объясняя в четвертом письме «По поводу «Мертвых душ» причины сожжения в 1845 году второго тома поэмы, он заметил, что бессмысленно сейчас «вывести несколько прекрасных характеров, обнаруживающих высокое благородство нашей породы». И далее он пишет: «Нет, бывает время, когда нельзя иначе устремить общество или даже все поколение к прекрасному, пока не покажешь всю глубину его настоящей мерзости».

Гоголь был убежден, что в условиях современной ему России идеал и красоту жизни можно выразить, прежде всего, через отрицание безобразной действительности. Именно таким было его творчество, в этом заключалось своеобразие его реализма. Влияние Гоголя на русскую литературу было огромно. Не только все молодые таланты бросились на указанный им путь, но и некоторые писатели, уже приобретшие известность, пошли по этому пути, оставив свой прежний.

О своём восхищении Гоголем и о связях с его творчеством говорили Некрасов, Тургенев, Гончаров, Герцен, а в 20-м веке мы наблюдаем влияние Гоголя на Маяковского. Ахматову, Зощенко, Булгакова и др. Чернышевский утверждал, что Пушкин является отцом русской поэзии, а Гоголь - отцом русской прозаической литературы.

Белинский отмечал, что в авторе «Ревизора» и «Мертвых душ» русская литература обрела своего «самого национального писателя». Общенациональное значение Гоголя критик видел в том, что с появлением этого художника наша литература исключительно обратилась к русской действительности. «Может быть, - писал он, - через это она сделалась более одностороннею и даже однообразною, зато и более оригинальною, самобытною, а, следовательно, и истинною». Всестороннее изображение реальных процессов жизни, исследование ее «ревущих противоречий» - по этому пути пойдет вся большая русская литература послегоголевской эпохи.

Художественный мир Гоголя необыкновенно своеобразен и сложен. Кажущаяся простота и ясность его произведений не должна обманывать. На них лежит отпечаток оригинальной, можно сказать, удивительной личности великого мастера, его очень глубокого взгляда на жизнь. И то и другое имеет непосредственное отношение к его художественному миру. Гоголь - один из самых сложных писателей мира. Его судьба - литературная и житейская - потрясает своим драматизмом.

Обличая все дурное, Гоголь верил в торжество справедливости, которая победит, как только люди осознают гибельность «дурного», а чтобы осознали, Гоголь осмеивает все презренное, ничтожное. Реализовать эту задачу ему помогает смех. Не тот смех, который порождается временной раздражительностью или плохим характером, не тот легкий смех, служащий для праздного развлечения, но тот, который «весь излетает из светлой природы человека», на дне которой заключен «вечно бьющий родник его».

Суд истории, презрительный смех потомков - вот что, по мысли Гоголя, послужит возмездием этому пошлому, равнодушному миру, который ничего не может изменить в себе даже перед лицом очевидной угрозы бессмысленной своей гибели. Художественное творчество Гоголя, воплощавшее в ярких, законченных типах все отрицательное, все темное, пошлое и нравственно-убогое, чем так богата была Россия, было для людей 40-х годов неоскудевающим источником умственных и нравственных возбуждений. Темные гоголевские типы (Собакевичи, Маниловы, Ноздревы, Чичиковы) явились для них источником света, ибо они умели извлечь из этих образов скрытую мысль поэта, его поэтическую и человеческую скорбь; его «незримые, неведомые миру слезы», превращенные в «видимый смех», были им и видны и понятны.

Великая скорбь художника шла от сердца к сердцу. Это нам помогает почувствовать истинно «гоголевский» способ повествования: тон повествователя насмешлив, ироничен; он беспощадно бичует изображенные в «Мёртвых душах» пороки. Но вместе с тем в произведении встречаются и лирические отступления, в которых изображаются силуэты русских крестьян, русской природы, русского языка, дороги, тройки, далей... В этих многочисленных лирических отступлениях нам ясно видна позиция автора, его отношение к изображаемому, всепроникающий лиризм его любви к отчизне.

Гоголь был одним из самых удивительных и своеобразных мастеров художественного слова. Среди великих русских писателей он обладал, пожалуй, едва ли не наиболее выразительными приметами стиля. Гоголевский язык, гоголевский пейзаж, гоголевский юмор, гоголевская манера в изображении портрета - эти выражения давно стали обиходными. И, тем не менее, изучение стиля, художественного мастерства Гоголя все еще остается далеко не в полной мере решенной задачей.

Отечественное литературоведение многое сделало для изучения наследия Гоголя - возможно, даже больше, чем в отношении некоторых других классиков. Но можем ли мы сказать, что оно уже в полной мере изучено? Едва ли даже когда-нибудь в исторически обозримом будущем у нас появятся основания для утвердительного ответа на этот вопрос. На каждом новом витке истории возникает необходимость заново прочитать и по-новому обдумать творчество великих писателей прошлого. Классика неисчерпаема. Каждая эпоха открывает в великом наследии прежде не замеченные грани и находит в нем нечто важное для раздумий о делах собственных, современных. Многое в художественном опыте Гоголя сегодня необыкновенно интересно и поучительно.

Одно из самых прекрасных достижений искусства Гоголя - слово. Мало кто из великих писателей владел столь совершенно магией слова, искусством словесной живописи, как Гоголь.

Не только язык, но и слог он считал «первыми необходимыми орудиями всякого писателя». Оценивая творчество любого поэта или прозаика, Гоголь прежде всего обращает внимание на его слог, являющийся как бы визитной карточкой писателя. Сам по себе слог еще не делает писателя, но если нет слога - нет писателя.

Именно в слоге прежде всего выражается индивидуальность художника, самобытность его видения мира, его возможности в раскрытии «внутреннего человека», его стиль. В слоге обнажается все самое сокровенное, что есть в писателе. В представлении Гоголя, слог-это не внешняя выразительность фразы, это не манера письма, а нечто гораздо более глубинное, выражающее коренную суть творчества.

Вот он пытается определить существеннейшую черту поэзии Державина: «Все у него крупно. Слог у него крупен, как ни у кого из наших поэтов». Стоит обратить внимание: между одной и другой фразой нет никакого средостения. Сказав, что у Державина все крупно, Гоголь тут же, следом, уточняет, что он разумеет под словом «все», и начинает со слога. Ибо сказать о слоге писателя - значит сказать едва ли не о самом характерном в его искусстве.

Отличительная черта Крылова, по мнению Гоголя, в том, что «поэт и мудрец слились в нем воедино». Отсюда живописность и меткость изображения у Крылова. Одно с другим сливается так естественно, а изображение столь верно, что «у него не поймаешь его слога. Предмет, как бы не имея словесной оболочки, выступает сам собою, натурою перед глаза». Слог выражает не наружный блеск фразы, в нем проглядывает натура художника.

Заботу о языке, о слове Гоголь считал наиглавнейшим для писателя делом. Точность в обращении со словом в значительной мере определяет достоверность изображения действительности и помогает ее познанию. Отмечая в статье «О «Современнике» некоторые новейшие явления русской литературы, Гоголь, например, выделяет в ряду современных литераторов В. И. Даля. Не владея искусством вымысла и в этом отношении не будучи поэтом, Даль, однако, обладает существенным достоинством: «он видит всюду дело и глядит на всякую вещь с ее дельной стороны». Он не принадлежит к числу «повествователей-изобретателей», но зато имеет громадное перед ними преимущество: он берет заурядный случай из повседневной жизни, свидетелем или очевидцем которого был, и, ничего не прибавляя к нему, создает «наизанимательнейшую повесть».

Языковое мастерство - чрезвычайно важный, может быть, даже важнейший, элемент писательского искусства. Но понятие художественного мастерства, по убеждению Гоголя, еще емче, ибо оно более непосредственно вбирает в себя все стороны произведения – и его форму, и содержание. Вместе с тем и язык произведения никак не нейтрален по отношению к содержанию. Понимание этой очень сложной и всегда индивидуально проявляющейся взаимосвязи внутри искусства художественного слова лежит в самой сути эстетической позиции Гоголя.

Великое искусство никогда не стареет. Классики вторгаются в духовную жизнь нашего общества и становятся частью его самосознания.

Художественный мир Гоголя, как и всякого большого писателя, сложен и неисчерпаем. Каждое поколение не только заново прочитывает классика, но и обогащает его своим непрерывно развивающимся историческим опытом. В этом состоит тайна неувядаемой силы и красоты художественного наследия.

Художественный мир Гоголя - это живой родник поэзии, вот уже на протяжении почти полуторастолетия двигающий вперед духовную жизнь миллионов людей. И как бы далеко ни ушло после «Ревизора» и «Мертвых душ» развитие русской литературы, но многие ее самые выдающиеся свершения были в истоках своих предсказаны и подготовлены Гоголем.

Петербургские повести - это общее название ряда повестей, написанных Николаем Васильевичем Гоголем, и название сборника, из них составленного. Объединены общим местом действия - Санкт-Петербургом 1830-1840-х годов.

Петербургские повести составляют как бы особый этап в творчестве Гоголя и историки литературы говорят о втором, «Петербургском», периоде в его литературной деятельности

Гоголевский Петербург предстал здесь перед читателями как воплощение всех безобразий и несправедливостей, творившихся в полицейско-бюрократичсской России. Это город, где «кроме фонаря все дышит обманом» («Невский проспект»), в котором разыгрывается драма одаренного художника, ставшего жертвой страсти к наживе («Портрет»). В этом страшном, безумном городе происходят удивительные происшествия с чиновником Ковалевым («Нос») и Поприщиным («Записки сумасшедшего»), здесь нет житья бедному, честному человеку («Шинель»). Герои Гоголя сходят с ума или погибают в неравном единоборстве с жестокими условиями действительности.

Нормальные отношения между людьми искажены, справедливость попрана, красота загублена, любовь осквернена.

Гоголь - реалист и сам по себе и как глава целой школы реалистов, шедших непосредственно по его стопам: Достоевского, Писемского, Островского. Однако фантазия Гоголя весьма разнообразна и отличается страшной силой. Очень трудно найти в русской литературе более тесное сплетение фантастического с реальным, чем у Гоголя.

Термины «фантастическое» и «реальное» равно применяются к жизни и к творчеству автора.

Везде у Гоголя соединение местного, бытового, реального с фантастическим. Собственно говоря, тут все фантастично. Но, с другой стороны, как ни разнообразны те узоры, которые фантазия вышивает по бытовой канве, они все если не разгаданы, то будут разгаданы и узаконены в связи с народными верованиями и своеобразными попытками объяснить окружающее. Народный певец-Гоголь ничего не вымышлял. Все расцвеченное, придуманное, нагроможденное принадлежит позднейшему времени, книжному влиянию. Эпос в первоначальном своем виде - это одна из элементарных форм народной мысли.

В каждом явлении у Гоголя отметим три элемента:

1) художественную цель фантастического;

2) тон, в котором взято это фантастическое;

3) связь между фантастическим и реальным.

Петербургский цикл открывается повестью «Невский проспект». В основе ее сюжета две новеллы, герой одной из них - художник Пискарев, в центре другой - поручик Пирогов. Внешне обе новеллы как бы не связаны между собой. Но так только кажется. На самом-то деле они образуют неразрывное целое. Сюжетно они объединены рассказом о Невском проспекте.

Характер Пискарева раскрывается перед нами как бы в двух плоскостях: реальной и фантастической. В первой из них он предстает застенчивым, робким молодым человеком, еще не успевшим вкусить горестей жизни, полным розовых иллюзий и романтических представлений о людях и окружающей его действительности. В этой части повести Пискарев изображен во всей бытовой конкретности. Мимолетная встреча с красавицей на Невском и убогое ее жилище описаны в том стилистическом ключе, который вполне соответствовал реалистическому замыслу повести. Но параллельно развивается и другой план, характером своим и стилистикой резко отличающийся.

Уже в первом сне Пискарева изображение становится зыбким, эфемерным, полуреальным-полуфантастическим. Платье красавицы «дышит музыкой», «тонкий сиреневый цвет» оттеняет яркую белизну ее руки, платья танцующих сотканы «из самого воздуха», а их ножки казались совершенно эфирными. В этой полуиллюзорной атмосфере растворяется образ Пискарева. Он присутствует в этой картине, и его как бы и нет вовсе. А потом следует пробуждение и происходит резкая смена красок. Снова - переключение всей тональности повествования. Пискарев просыпается, и взору его опять открывается серый, мутный беспорядок его комнаты. «О, как отвратительна действительность! Что, она против мечты?» - слышится голос повествователя.

Такое происходит много раз. Во сне Пискарев обретает всю полноту счастья, наяву - полную меру страдания. Все вывихнуто и ненормально в этом странном и страшном реальном мире, как все искажено в жизни художника. Можно сказать, замечает автор, что спал Пискарев наяву, а бодрствовал во сне. Эти участившиеся метаморфозы стали источником его страданий физических и нравственных и довели в конце концов до безумия.

Одна из наиболее трагических повестей Петербургского цикла - «Записки сумасшедшего».

Герой этой повести - Аксентий Иванович Поприщин, маленький, обижаемый всеми чиновник. Он дворянин, но очень беден. И это причина его унижения в обществе, его горестных переживаний. Но он пока ни на что не претендует. С чувством собственного достоинства он сидит в директорском кабинете и очинивает ему перья. И величайшего уважения преисполнен он к его превосходительству. Многое, очень многое роднит Поприщина с пошлой действительностью. Он - само ее порождение и плоть от ее плоти.

Сознание Поприщина расстроено. Уже в самой первой записи он воспроизводит замечание начальника отделения в свой адрес: «Что это у тебя, братец, в голове всегда ералаш такой?» Поприщин путает дела, да «так, что сам сатана не разберет». Очень быстро «ералаш» усиливается в его голове, и мир, окружающий его, приобретает уже совершенно причудливые формы. Весьма интересна переписка двух собачек, которую Гоголь вводит в сюжет повести. Меджи и Фидель каждая по-своему воспроизводит нравы той пошлой, великосветской среды, к которой принадлежат их хозяева.

Перед нами характерная особенность гоголевской поэтики. Не так легко бывает в иных произведениях этого писателя различить образы повествователя и самого автора. Действительность, трансформируемая через сознание того или иного вымышленного персонажа, а им нередко оказывается и образ повествователя, приобретает причудливые, гротескные формы. Реальная действительность ничего общего не имеет с законами разума, она полна странностей, а порой и диких нелепостей. Неправильный, несправедливый строй жизни порождает те отклонения от нормы и трагические несообразности, с которыми повсеместно сталкивается человек. Все в этом мире смещено, все спутано, люди, которых считают в обществе нормальными, совершают дикие поступки, а сумасшедшие рассуждают вполне трезво и правильно.

Все сдвинуто в этой жизни. Вот почему не должно вызывать удивления, что Гоголь иногда передает свои самые заветные и задушевные мысли отрицательным персонажам. Так происходит, например, в седьмой главе «Мертвых душ» - в знаменитой сцене, когда Чичиков, глядя на списки купленных им мертвых душ, размечтался о том, сколько замечательных работников погублено в умерших крепостных мужиках. И какое-то, пишет Гоголь о Чичикове, «странное, непонятное ему самому чувство овладело им». Немало собственных «чистейших слез» отдал Гоголь и Поприщину.

Вот фантастический рассказ Гоголя - «Нос». Прежде всего, замечаем, что фантастическое не должно и не может здесь давать иллюзии. Мы легко увлечемся представлением ужасных галлюцинаций Хомы Брута, но ни на минуту не будем себя представлять в положении майора Ковалева, у которого на месте носа было совершенно гладкое место. Было бы, однако, большой ошибкой думать, что здесь фантастическое употреблено в смысле аллегории или намека в басне или каком-нибудь современном памфлете, в литературной карикатуре. Ни поучению, ни обличению оно здесь не служит, и цели автора были чисто художественные, как мы увидим при дальнейшем разборе.

Тон и общий характер фантастического в рассказе «Нос» - комические. Фантастические подробности должны усиливать смешное.

Есть мнение, очень распространенное, что «Нос» шутка, своеобразная игра авторской фантазии и авторского остроумия. Оно неверно, потому что в рассказе можно усмотреть весьма определенную художественную цель – заставить людей почувствовать окружающую их пошлость.

Мысль Гоголя и образы его поэзии неразрывны с его чувством, желанием, его идеалом. Гоголь, рисуя майора Ковалева, не мог поступать со своим героем, как с жуком, которого биолог опишет, нарисует: вот рассматривайте, изучайте, классифицируйте его. Он выражал в его лице свое одушевленное отношение к пошлости, как к известному общественному явлению, с которым каждый человек должен считаться.

Ковалев - человек не злой и не добрый - все его мысли сосредоточены на собственной особе. Особа эта очень незначительна, и вот он всячески старается ее увеличить и прикрасить... «Спроси, душенька, майора Ковалева».

«Майор» звучит красивее, чем «коллежский асессор». У него нет ордена, а он покупает орденскую ленточку, везде, где можно, он упоминает о своих светских успехах и знакомстве с семьей штаб-офицерши и статской советницы. Он очень занят своей наружностью - все его интересы вертятся около шляпы, прически, гладко выбритых щек. Он гордится еще и особенно своим чином. Как можно всколыхнуть этого человека? Очевидно, затронув его чин или его наружность, не иначе; больше ничего он в жизни не понимает.

И. Анненский пишет: «Теперь представьте себе, что майора Ковалева изуродовала бы оспа, что ему перебил бы нос кусок карниза, пока он разглядывал в зеркальное стекло картинки или в другой момент его праздного существования. Неужто кто-нибудь стал бы смеяться? А не будь смеха, каким бы явилось в рассказе отношение к пошлости. Или представьте себе, что нос майора Ковалева исчез бы бесследно, чтобы он не вернулся на свое место, а все бы продолжал разъезжать по России, выдавая себя за статского советника. Жизнь майора Ковалева была бы разбита: он бы стал и несчастным и из бесполезного вредным человеком, стал бы озлоблен, бил бы своего слугу, ко всем бы придирался, а может быть, даже пустился бы лгать и сплетничать».

Деталь самозванства носа, который выдает себя за статского советника, чрезвычайно характерна. Для кавказского коллежского асессора чин статского советника есть что-то необыкновенно высокое, завидное и обидное по своей недостижимости, и вдруг этот чин достается носу майора Ковалева, а не самому майору, законному обладателю носа. В общем, сила фантастического в рассказе «Нос» основывается на его художественной правде, на изящном переплетении его с реальным в живое яркое целое.

Фантастический сюжет рассказан Гоголем, как история «всамделишная», абсолютно реальная. В этом отношении особенно интересен знаменитый эпизод в Казанском соборе. Ковалев встречает там свой собственный нос, который стоял в стороне и с выражением величайшей набожности предавался своим религиозным чувствам. Нос, судя по его мундиру и шляпе с плюмажем, оказался статским советником, т. е. чином старше Ковалева.

Нос Ковалева зажил самостоятельной жизнью. Нетрудно представить себе, сколь велико было возмущение коллежского асессора. Но беда-то заключается в том, что Ковалев не может дать волю своему возмущению, ибо его собственный нос состоял в чине гораздо более высоком, чем он сам. Диалог коллежского асессора со своим носом точно имитирует разговор двух неравных по рангу чиновников: смиренно просительную интонацию речи Ковалева и самодовольно-начальственную фразеологию Носа.

И нет здесь ни малейшей пародии, диалог выдержан в совершенно реалистическом духе, он абсолютно правдоподобен. И в этом-то весь комизм ситуации. Комизм ситуации, доведенной до гротеска, почти до буффонады. Противоречие формы и содержания создает тот комедийный и сатирический эффект, который так характерен для Гоголя.

Мысль о человеке, душу в которого вдохнул Бог, а судьбу нередко определяет чёрт, видимо, не оставляла Гоголя. Этой теме, собственно, посвящены “Петербургские повести”. Например, «Шинель».

Прежде чем завершить историю земного существования своего героя, Гоголь вводит фигуру, которая вносит новые ноты в повествование, - “значительное лицо”. Утрата шинели, как бы ни была страшна сама по себе, ещё не должна была свести в могилу бедного А.А, ведь А.А. даже не простудился, когда лежал в снегу на площади, когда бежал по холоду к себе домой. Потом он вдруг проявил невероятную энергию и даже настойчивость, когда разыскивал свою шинель.

Но везде измученный А.А. наталкивался на равнодушие, словно дьявол забрался в человеческие души. Венчает его хождение по мукам визит к “значительному лицу”. Это лицо совсем недавно вышло из незначительных лиц, получило генеральский чин и уже освоило приёмы управления. Они состояли из трёх фраз: “Как вы смеете? Знаете ли вы, с кем говорите? Понимаете ли вы, кто стоит перед вами?” Несчастному Башмачкину страшно не повезло: присутствие старого приятеля прибавляло прыти “значительному лицу”. Когда всё это обрушилось на А.А., да ещё с топаньем ног, робкий чиновник не выдержал. Он “так и обмер, пошатнулся, затрясся всем телом и никак не мог стоять, его вынесли почти без движения”.

Гоголь оберегает читателя от ошибки: как бы он не подумал, что всё дело в свойствах “значительного лица”. Нет, генерала потом мучила совесть, да и в душе он был добрый человек. “Но генеральский мундир совершенно сбил его с толку”. Система уничтожает в человеке естественное, человеческое. В человеке убит человек. Вернуть нас к себе хотел писатель Гоголь. Пожалеть страждущего и беззащитного, остановить руку или несправедливое слово, обращённое к тому, кто сам не может противостоять чиновному хамству и жестокости сильных мира сего, просит нас писатель. В этом сила и мудрость русской литературы. Продолжая пушкинские традиции, Н.В. Гоголь “милость к падшим призывал”. Чтобы понять русскую литературу, нужно помнить писательское признание Ф.М. Достоевского: “Все мы вышли из “Шинели” Гоголя…”.

Судьба и реальность – вот основная мысль Гоголя в «Шинели».

В шуточной неправдоподобной повести Гоголя есть большое общественное содержание.

Человек превращен в автомат. Это - результат бесчеловечности. Акакий Акакиевич окружен равнодушием, холодными насмешками; он вполне одинок; ни к кому не ходит, у него тоже никто не бывает. Кроме канцелярской бумаги его ничто не занимает. «Ни один раз в жизни не обратил он внимания на то, что делается и происходит всякий день на улице». Акакий Акакиевич никого не способен обидеть, он тих, безответен, но он тоже страшен: для него существует не человек, а бумага. Если обратиться к Акакию Акакиевичу по делу, требующему внимательной человечности, он останется либо глухим и непроницательным, либо окажется беспомощным.

Ему нельзя поручить работы, где требуется хотя бы только намек на самостоятельность. Однажды предложили ему написать отношение с небольшой переменой слов, - он весь вспотел и, наконец, попросил дать ему переписать что-нибудь другое.

Шинель заслоняет собой человека, он уже кажется к ней придатком. Шинель занимает целиком все помыслы Акакия Акакиевича; она уже нечто космическое; благодаря шинели он стал привлекать внимание сослуживцев. Мало того: когда с Акакия Акакиевича громилы сдернули шинель, чиновники, недавно изводившие его насмешками, пожалели его, то-есть, пожалели шинель, предполагали даже сделать складчину, но собрали безделицу, потому что еще раньше потратились на портрет директору и на книгу по предложению начальства. Такова власть вещи над человеком. Немудрено, что Акакий Акакиевич, ограбленный, лишенный мечты, смысла жизни, помирает, причем в предсмертном бреду ему мерещится шинель. «Исчезло существо, ничем не защищенное, никому не дорогое, ни для кого не интересное... но для которого светлый гость в виде шинели, ожививший на миг бедную жизнь, и на которое так же потом нес - терпимо обрушилось несчастье».

К Петербургским повестям условно можно отнести и «Коляску»: действие происходит в уездном городке, но Чертокуцкий и его превосходительство легко могут быть перемещены в галерею столичных типов. Только скука и тоска в городе. Пожалуй, чисто захолустные. Скука и тоска такие, что только и остается развлекаться разговорами о необыкновенных колясках. Они и подобные им вещи занимают внимание, делаются источником разных анекдотических провинциальных происшествий. Об одном таком смешном происшествии с непринужденной живостью и рассказано в краткой повести, скорее в юмореске. Чертокуцкий - сочетание Пирогова с будущим Хлестаковым. Генерал напоминает «одно значительное лицо», а когда Чертокуцкого видишь в коляске, спрятавшимся и согнувшимся, то коляска как бы совсем заслоняет собою человека, и вся сцена приобретает даже символическое значение господства вещи над человеком.

«Мне подавайте человека! Я хочу видеть человека, и требую духовной пищи». Но вместо человека - беззащитное существо, почти животное, несчастное и тупое; вместо человека «одно значительное лицо», существователь Пирогов, немец Шиллер, майор Ковалев, Чертокуцкий, генералы и камер-юнкеры, завладевшие всем, нужным человеку, людские подобия, плененные низменной действительностью, оскорбляющие высокий нравственный и эстетический мир, духовные кастраты, либо беспочвенные мечтатели Пискаревы, сумасшедшие Поприщины.

Неужели художник отныне прикован только к ним, осужден изображать только их? А где же люди-герои, самоотверженные носители правды и истины, где подвижничество, напряженная духовная жизнь? Где идеал? Эти вопросы поставлены Гоголем в «Портрете». Кстати: какие все «вещественные» заглавия: «Невский проспект», «Шинель», «Коляска», «Нос», «Портрет».

В заключение можно отметить, что в Петербургских повестях с огромной силой раскрывалось обличительное направление творчества Гоголя. Возомнив себя испанским королем, Поприщин с презрением отзывается о всесильном директоре: «Он пробка, а не директор». Больше того, Поприщин считает себя ничуть не хуже самого Николая I. Встретив на Невском «государя-императора», он лишь для формы, чтобы соблюсти инкогнито, снял шапку.

Даже бессловесный Башмачкин в предсмертном бреду начинает «сквернохульничать, произнося самые страшные слова», которые непосредственно следовали за обращением «ваше превосходительство».

Скорбная повесть об украденной шинели, по словам Гоголя, «неожиданно принимает фантастическое окончание».

Мы видели, что во всех Петербургских повестях реально-бытовой сюжет осложнен фантастическим элементом. Привидение, в котором был узнан недавно скончавшийся Акакий Акакиевич, сдирало шинели «со всех плеч, не разбирая чина и звания». В один прекрасный день кара постигла и самое «значительное лицо». И хотя он отделался всего лишь потерей шинели, но потрясение его было столь велико, что он «чуть не умер».

Подобные решительные поступки совершаются в произведениях Гоголя не только сумасшедшими или в форме фантастического происшествия. Вспомним хотя бы знаменитую сцену избиения самодовольного поручика Пирогова мастеровыми. Любопытно, что много лет спустя Достоевский, перепуганный резким обострением социальных противоречий в России, сослался в «Дневнике писателя» на этот эпизод и назвал его «пророческим»: «Поручик Пирогов, сорок лет тому назад высеченный в Большой Мещанской слесарем Шиллером, - был страшным пророчеством, пророчеством гения, так ужасно угадавшего будущее... ».

В заключение курсовой работы можно сделать выводы.

В Петербургских повестях Гоголя идет своеобразное переплетение фантастического и реального плана, причем реальный план воплощается в известной уже ранее форме слухов.

Многие критики отмечали, что повесть «Нос» - ярчайший образец гоголевской фантастики, пародия, прекрасная насмешка над всеми современными предрассудками и верой в сверхъестественные силы.

Таким образом, фантастические элементы в творчестве Н. В. Гоголя - это один из способов сатирического изображения многих пороков общества, один из способов утверждения реалистического начала в жизни.

Фантастическое у Гоголя отнюдь не внешний прием, не случайное и не наносное. Удалить фантастичное - повести распадутся не только сюжетно, но и по своему смыслу, по своей идее. Злая, посторонняя сила, неведомо, со стороны откуда-то взявшаяся, разрушает тихий, безмятежный, стародавний уклад с помощью червонцев и всяких вещей, - вот в чем этот смысл. В богатстве, в деньгах, в кладах - что-то бесовское: они манят, завлекают, искушают, толкают на страшные преступления, превращают людей в жирных скотов, в плотоядных обжор, лишают образа и подобия человеческого. Вещи и деньги порой кажутся живыми, подвижными, а люди делаются похожими на мертвые вещи.

Петербургские повести явились важным этапом в идейном и художественном развитии Гоголя. Вместе с «Миргородом» они свидетельствовали о зрелом мастерстве писателя и его решительном утверждении на позициях критического реализма.

В отличие от многих романтиков, у которых фантастическое и реальное резко разделены и существуют сами по себе, у Гоголя фантастика тесно переплетается с реальностью и служит средством комического или сатирического изображения героев, она основана на народной стихии.

Особенность гоголевской фантастики в том, что она основана на сближении людских персонажей с «нечистой силой».

Петербургские повести знаменуют обращение писателя от мелко- и средне-поместной усадьбе к чиновному Петербургу. Мастерство Гоголя сделалось еще более зрелым и социально направленным, но в то же время и еще более мрачным. Усилились острота пера, сжатость, выразительность, общая экономность в средствах. Замысловатый и фантастический сюжет уступил место анекдоту, манера письма стала более прозаической.

Потерпели крушение мечтания о полезной государственной службе, о педагогической деятельности. Однако, многое, было и достигнуто. Гоголь выбился из безвестности, из «мертвого безмолвия», из миргородского и нежинского захолустья. Он на короткую ногу знаком с Пушкиным, с Жуковским, принят сановным Петербургом. У него восторженные почитатели. Не только известен, он прославлен. С.Т. Аскаков рассказывает: московские студенты приходили от Гоголя в восхищение и распространяли громкую молву о новом великом таланте.

1. Анненский И. О формах фантастического у Гоголя, - М.: Наука, 1979.с.22

2. Белинский В.Г. Полное собрание сочинений, - М.: Академия наук СССР в 10 т., 1981г.

3. Бурков И.А. Николай Гоголь, - М.:Просвящение, 1989. – 549с.

4. Виноградов В.В., Язык Гоголя и его значение в истории русского языка. «Материалы и исследования по истории русского литературного языка», М.:Просвящение, 1953, т. III.

5. Герцен А.И. Полное собрание сочинений и писем [Текст]. Т. 6. 1850-1851. н. 492 - 546 / А. И. Герцен. - Пг. : Литературно-Издательский Отдел Народного Комиссариата по Просвещению, 1919. - 723 с.

6. Гоголь Н.В. Избранное, - М.: Просвящение, 1988. – 384с.

7. Гоголь Н.В. Избранное, - СПб.:Питер, 2000. – 653с.

8. Гоголь Н.В. Мертвые души. Ревизор. Повести. М.: Просвещение, 1982. – 976 с.

9. Достоевский Ф. М. Полн. собр. соч. М., 1929, т. III.

10. Лочин Ю.В. В школе поэтического слова: Пушкин, Лермонтов, Гоголь. М.: Просвещение, 2005. – 352 с.

11. Люстрова З.Н., Скворцов Л.И., Дерягин В.Я. Беседы о русском слове. М.: Знание, 1980. – 198 с.

12. Мажинский С. Художественный мир Гоголя. М.: Просвещение, 1971. – 437 с.

13. Малиновская И.Р. Слово классика, - Мн.: Вышэйшая школа, 2005. – 202с.

14. Машинский С. Н.В. Гоголь в русской критике и воспоминаниях современниках. М.: Просвещение, 2005. -367 с.

15. Новиков Л.А. Лингвистическое толкование художественного текста. Л.: Эхо, 1984. – 158 с.

16. Степанов Н.Л. Н.В. Гоголь. Жизнь и творчество, - М.: Государственное издательство художественной литературы, 1959. – 692с.

17. Степанов Н.Л. Н.В. Гоголь. М.: Просвещение, - 580 с.

18. Сумарова И.Р. Незнакомый Гоголь, - М.: Высшая школа, 2000. – 197с.

19. Тихонравов Н., Заметки о словаре, составленном Гоголем. «Сборник Общества любителей российской словесности», М. 1891, стр. 113-114.

20. Храпченко М.Б. Творчество Гоголя.- М.: Академия наук, 1954. – 432 с.

21. Ящук И.П. Русская литература, - М.: Гардарика, 2000. – 596с.

Репетиторство

Нужна помощь по изучению какой-либы темы?

Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.

1-ый слайд . Реальное и фантастическое в повести Н.В.Гоголя «Нос»

Портрет Гоголя неизвестного художника.

Можно обратить внимание детей на пристальный взгляд писателя, словно пронизывающий насквозь то, на что он направлен.

Детям предлагается рассмотреть другую обложку, созданную художником В.Масютиным (книга с его иллюстрациями была издана в 1922 году в Берлине). Впечатления детей от этой обложки. (Обложка как будто загадывает головоломку: кажется, что буква «Н» хитро подмигивает, наивная «О» удивляется, смотрит на всё, вытаращив «глаза», «С» словно заигрывает, веселится, только «Ъ» серьёзен; он верит, что «подобные происшествия бывают на свете, - редко, но бывают»).

После проведённой беседы учитель называет тему урока. Если ученики уже знают, что своеобразие творчества Гоголя проявляется в соединении реального и фантастического, то они могут сами определить её.

Словарная работа . Реальность –

Фантастика –

«Фантазия Гоголя весьма разнообразна и отличается страшной силой, а потому примеры ярки, - это, во-вторых. Наконец, трудно найти в русской литературе более тесное сплетение фантастического с реальным, чем у Гоголя. Термины "фантастическое" и "реальное" равно применяются к жизни и к творчеству. Что такое фантастическое ? Вымышленное, чего не бывает и не может быть. Богатырь, выпивающий за единый дух чару зелена вина в полтора ведра. Тень Банко, кивающая окровавленной головой. Собака, пишущая письмо подруге. Что такое реальное ? В жизни то, что может быть, в творчестве, кроме того, типическое». (Иннокентий Анненский «О формах фантастического у Гоголя»).Можно предложить послушать вступление к опере Д.Шостаковича «Нос». 2-ой слайд. Перед показом слайда «Тому виднее, у кого нос длиннее»

Проверка домашнего задания: какие пословицы и поговорки о носе дети вспомнили или нашли в словарях.

Какие пословицы и поговорки, показанные на слайде, им были неизвестны?

Какие из этих пословиц и поговорок встретятся в тексте повести?

Какие пословицы и поговорки так или иначе обыгрываются в повести Гоголя?

Тому виднее, у кого нос длиннее.

Не подымай носу - спотыкнёшься.

Нос задирает, а в голове ветер гуляет.

Нос вытащил - хвост увяз, хвост вытащил - нос увяз.

Не ходи к воеводе с одним носом, ходи с приносом.

зарубить себе на носу; остаться с носом; оставить с носом; водить за нос; утереть нос.

3-ий слайд. Повесть «Нос» впервые напечатан в журнале «Современник» в 1836году

4-ый слайд. Марта 25 числа случилось в Петербурге необыкновенно странное происшествие

Комментарий к слайду. Памятная гранитная доска с изображением носа майора Ковалева была установлена на доме № 38 по Вознесенскому проспекту, вблизи от Садовой улицы. (В повести майор Ковалёв говорит, что живёт на Садовой улице).

Обратить внимание учащихся на реальные петербургские адреса, точные даты. Но к объяснению даты "25 марта" уместно будет обратиться чуть позднее.

5-ой слайд. «Не спит ли он? кажется, не спит»

Работа с текстом повести. Задание: 1. Найти в тексте эпизод, к которому сделана представленная на слайде иллюстрация. 2. Прочитать. После этого текст можно показать на слайде.

«Коллежский асессор Ковалев проснулся довольно рано. Ковалев потянулся, приказал себе подать небольшое стоявшее на столе зеркало. Он хотел взглянуть на прыщик, который вчерашнего вечера вскочил у него на нос».

«Но, к величайшему изумлению , увидел, что у него вместо носа совершенно гладкое место! Испугавшись, Ковалев протер глаза: точно, нет носа!»

«Коллежский асессор Ковалев вскочил с кровати, встряхнулся: нет носа!.. »

«Он велел тотчас подать себе одеться и полетел прямо к обер-полицмейстеру».

Словарная работа : обер-полицмейстер , полицеймейстер (от нем. Polizeimeister) - начальник городской полиции в дореволюционной России. Должность полицеймейстера создана в 1718 в Петербурге (генерал-полицмейстер), Полицеймейстер возглавлял управу благочиния. Полицеймейстеру подчинялись все полицейские чины и учреждения города, с помощью которых осуществлялись "благочиние, добронравие и порядок", исполнение распоряжений высших властей, судебных приговоров.

6-ой слайд. Необходимо сказать что-нибудь о Ковалеве

Задание учащимся – найти в тексте повести, что автор рассказывает об этом герое.

«Майор Ковалев приехал в Петербург по надобности, а именно искать приличного своему званию места: если удастся, то вице-губернаторского, а не то - экзекуторского в каком-нибудь видном департаменте».

Словарная работа : вице-губернатор – должность, появившаяся в России при Петре I, с первым учреждением губерний в 1708 г. По Учреждению о губерниях 1775 г.вице-губернаторы были председателями казенных палат;

экзекутор – чиновник, ведавший хозяйственными делами и надзором за внешним порядком в государственном учреждении (в Российском государстве до 1917 г.)

департамент (от французского departement), до 1917 отдел министерства или иного правительственного учреждения.

«Майор Ковалев был не прочь и жениться, но только в таком случае, когда за невестою случится двести тысяч капиталу».

Ковалёв (укр. коваль - кузнец; «кузнец своего счастья»).

Как зовут майора Ковалёва? Где упоминается его имя?

В письме г-жи Подточиной, которое начинается с обращения: «Милостивый государь Платон Кузьмич !»

Платон (греч. широкоплечий, плечистый, крепыш);

Кузьма (русск.) от Косма (греч. – украшение ). Как имя героя соотносится с его характером?

7-ой слайд. «Он мог простить всё, что ни говорилось о нем самом, но никак не извинял, если это относилось к чину или званию»

Что рассказывает Гоголь о чине Ковалёва?

«Ковалев был кавказский коллежский асессор. Коллежских асессоров, которые получают это звание с помощию ученых аттестатов, никак нельзя сравнивать с теми коллежскими асессорами, которые делались на Кавказе».

Для объяснения, что значит «кавказский» коллежский асессор, можно привести строки из «Путешествия в Арзрум» А.С.Пушкина:

«Молодые титулярные советники приезжают сюда (в Грузию) за чином асессорским, толико вожделенным ».

Словарная работа : титулярный советник – чиновник 9-го класса,

Коллежский асессор – чиновник 8-го класса, соответствовал майору, давал право на потомственное дворянство.

Беспоместные дворяне, служащие чиновниками, но не способные выдержать необходимый экзамен по всемирной истории и математике на чин коллежского асессора, по закону могли все же составить выгодную карьеру, решившись «быть Аргонавтами, скакать на почтовых в Колхиду за золотым руном, то есть на Кавказ за чином коллежского ассесора». (Булгарин Ф. « Гражданственный гриб или жизнь, т. е. прозябание, и подвиги приятеля моего, Фомы Фомича Опенкова». 1836). Одно могло остановить их чувство честолюбия: мысль о тифлис­ском кладбище, которое получило назва­ние «ассесорского». Булгаринский чиновник испугался тифлисского кладбища, а гоголевский Пла­тон Кузьмич Ковалев, напротив, именно на Кавказе получил желаемое. (Платон - «широкоплечий, пол­ный», герой Гоголя - здоровяк, выдер­жавший невзгоды кавказского климата).

Можно привести отдельные статьи из Свода законов Российской империи 1835 года:

«Для предупреждения недостатка в способных и достойных чиновниках в Кавказской области чиновникам, туда определяющимся, даруются исключительные преимущества:

Ø пожалование в следующий чин без очереди (Свод, статья106);

Ø пожалование в чин восьмого класса, дающий право потомственного дворянства, - коллежского асессора - без испытаний и аттестатов, требуемых от прочих гражданских чиновников (Свод, статья 106);

Øпожалование земли по уставу о пенсиях (Свод, статья 117)

Сокращение срока на получение ордена Святого Владимира IV степени» (Свод, статья 117).

Майор Ковалев, став коллежским асессором без специального образования, знал и о преимуществе военных перед гражданскими чиновниками:

«Чтобы более придать себе благородства и веса, он никогда не называл себя коллежским асессором, но всегда майором».

В Своде законов Российской империи было сказано: «Запрещается гражданским чиновникам именоваться военными чинами» (статья 119).

Таким образом, Ковалёв нарушает закон, является самозванцем, а это должно повлечь наказание.

Эти статьи "Свода законов" объясняют и поступок героя в конце повествования: «Майора Ковалева видели остановившегося один раз перед лавочкой в Гостином дворе и покупавшего какую-то орденскую ленточку, неизвестно для каких причин, потому что он сам не был кавалером никакого ордена». Вернувшийся на своё место нос возвращает майору Ковалёву надежду на получение ордена.

8-ый слайд. Питал в душе далекую надежду
В коллежские асессоры попасть…

В заглавие слайда вынесены строки из поэмы Н.А.Некрасова «Чиновник», которые подчёркивают особую значимость для людей малообразованных, пустых, никчёмных получение чина коллежского асессора. Уместно рассказать (или напомнить) о другом гоголевском герое – Хлестакове. Этот персонаж из комедии «Ревизор», являясь чиновником 14 класса – коллежским регистратором – переписчиком бумаг («Добро бы было в самом деле что-нибудь путное, а то ведь елистратишка простой! » - пренебрежительно отзывается о нём слуга Осип), мечтает о чине коллежского асессора, о чём проговаривается в сцене вранья: «Вы, может быть, думаете, что я только переписываю; нет… Хотели было даже меня коллежским асессором сделать, да, думаю, зачем».

Уместно сопоставить двух гоголевских героев, определяя «философию» их жизни: «Ведь на то живешь, чтобы срывать цветы удовольствия».

(в имени майора Ковалёва легко угадывается иронический намёк на древнегреческого философа Платона ).

9-ый слайд. Ведь на то живешь, чтобы срывать цветы удовольствия

Сцена в Казанском соборе.

Ковалев подступил поближе, высунул батистовый воротничок манишки, поправил висевшие на золотой цепочке свои печатки и, улыбаясь по сторонам, обратил внимание на легонькую даму, которая, как весенний цветочек, слегка наклонялась и подносила ко лбу свою беленькую ручку с полупрозрачными пальцами.

На месте майора Ковалёва появляется Хлестаков:

"К дочечке какой-нибудь хорошенькой подойдешь:

"Сударыня, как я...“

(Потирает руки и подшаркивает ножкой. )

10-ый слайд. "Невероятно, чтобы нос пропал; никаким образом невероятно"

Работа с текстом и иллюстрацией . «Боже мой! боже мой! За что это такое несчастие? Будь я без руки или без ноги - все бы это лучше; будь я без ушей - скверно, однако ж все сноснее; но без носа человек - черт знает что: птица не птица, гражданин не гражданин, - просто возьми да и вышвырни за окошко ! Пропал ни за что ни про что, пропал даром, ни за грош!..»

«Это, верно, или во сне снится, или просто грезится».

11 слайд . «То есть не в бровь, а прямо в глаз!»

Из Свода законов Российской империи 1835 года:

·запрещается брать на службу калек, у которых

·болезненное положение, хотя и не от ран происшедшее, но по неизлечимости не дозволяющее вступать в какую-либо должность;

·явный недостаток ума;

·дурное поведение (Свод, статья 47).

Задание ученикам: найдите в тексте повести, как повествователь комментирует слова частного пристава: «У порядочного человека не оторвут нoca, много есть на свете всяких майоров, которые таскаются по всяким непристойным местам».

Комментарий повествователя « То есть не в бровь, а прямо в глаз!» выносится в заглавие слайда. Детям предлагается поразмышлять над этими словами.

12 слайд . 25 марта (7 апреля) – праздник Благовещения Пресвятой Богородицы

Благовещение (ц.-сл. Благовещенiе; лат. Annuntiatio - возвещение).

«И вот настал день, когда Господь повелел архангелу Гавриилу возвестить Марии благую весть – именно ей суждено стать Матерью Спасителя мира. Божий Посланник явился к Деве Марии и произнёс:

«Радуйся, Благодатная! Благословенна ты среди жен!»

Почему именно эта дата указана в повести, будет раскрыто позже.

Одна из статей «Свода законов» объясняет дату, указанную в начале повести: «В праздничной форме быть у божественной службы в присутствии их императорских величеств 25 марта, в день Благовещенья, у Всенощной в Вербную субботу, в Вербное воскресенье и прочие православные праздники».

День Благове­щенья - официальный праздник, в который российский чиновник государствен­ным указом обязывался быть в церкви на богослужении в приличном виде с тем, чтобы засвидетельствовать свою предан­ность и благочиние правительству. В Пе­тербурге таким официальным и в то же время всем доступным культовым соору­жением был Казанский собор. Вот почему 25 марта герой должен был встре­тить свой нос в Казанском соборе . Их встреча полна злободневного содержания. В повести Гоголя обыгрываются узаконенные формы чиновничьего поведения. Именно 25 марта, когда все должно быть на своем месте, облик Ковалева не соответствует букве закона. Следовательно, паника героя вызвана еще одним не­соблюдением закона.

13-ый слайд. «Произошло явление неизъяснимое»

Работа с текстом повести. Задание:1. Найти в тексте эпизод, к которому сделана представленная на слайде иллюстрация. 2. Прочитать. После этого текст можно показать на слайде.

«Перед подъездом остановилась карета; дверцы отворились; выпрыгнул, согнувшись, господин в мундире, шитом золотом, с большим стоячим воротником; на нем были замшевые панталоны; при боку шпага. По шляпе с плюмажем можно было заключить, что он считается в ранге статского советника» .

Словарная работа : Статский советник –чиновник 5-го класса. Это уже генеральский чин.

Плюмаж – перья для украшения головного убора.

«Каков же был ужас и вместе изумление Ковалева, когда он узнал, что это был собственный его нос !»

«Бедный Ковалев чуть не сошел с ума. Как же можно, в самом деле, чтобы нос , который еще вчера был у него на лице, не мог ездить и ходить, - был в мундире!» Для кавказского коллежского асессора чин статскогосоветника есть что-то необыкновенно высокое, завидное и обидное по своей недостижимости, и вдруг этот чин достается носу майора Ковалева, а не самому майору, законному обладателю носа. «В общем, сила фантастического в рассказе "Нос" основывается на его художественной правде, на изящном переплетении его с реальным в живое яркое целое". (И. Анненский). 14 слайд. «Он не знал, как и подумать о таком странном происшествии»

Работа с текстом повести . Задание: 1. Найти в тексте эпизод, к которому сделана представленная на слайде иллюстрация. 2. Прочитать. После этого текст можно показать на слайде. «По всему заметно было, что генерал ехал куда-нибудь с визитом. Он поглядел на обе стороны, закричал кучеру: "Подавай!" - сел и уехал.

Ковалёв побежал за каретою»

15-ый слайд. «Карета остановилась перед Казанским собором».

16-ый слайд. «Он вошел в церковь»

Продолжается работа с текстом повести.

«Ковалев чувствовал себя в таком расстроенном состоянии, что никак не в силах был молиться, и искал глазами этого господина по всем углам. Наконец увидел его стоявшего в стороне. Нос спрятал совершенно лицо свое в большой стоячий воротник и с выражением величайшей набожности молился».

С помощью анимации меняется иллюстрация и заголовок слайда.

Задание ученикам – прочитать по ролям диалог майора Ковалёва с «его собственным носом». Придумать ремарки, предложить интонацию, с какой следует читать реплики каждого персонажа (на слайде диалог появляется без ремарок).

Милостивый государь...- сказал Ковалев (с чувством собственного достоинства), - вы должны знать свое место. Я майор. Мне ходить без носа неприлично... если на это смотреть сообразно с правилами долга и чести... Ведь вы мой собственный нос!

(Нос посмотрел на майора, и брови его несколько нахмурились):

Вы ошибаетесь, милостивый государь. Я сам по себе. Притом между нами не может быть никаких тесных отношений. Судя по пуговицам вашего вицмундира, вы должны служить по другому ведомству.

Сказавши это, нос отвернулся и продолжал молиться.

Обсуждение прочитанного диалога, проверить по тексту повести авторские ремарки. Замечания слушателей. Можно повторить чтение диалога.

П. А. Вязем­ский, делился с А. И. Тургеневым впечат­лением от чтения Гоголем «Носа» (он хорошо знал культ иерархических отношений в чиновничьей среде, закрепленный в уставах и быту): «В последнюю субботу читал он нам по­весть об носе, который пропал и очу­тился в Казанском соборе в мундире ми­нистерства просвещения. Уморительно смешно . Коллежский асессор, встретясь с носом своим, говорит ему: „Удивляюсь, что нахожу вас здесь, вам, кажется, должно бы знать свое место”».

17-ый слайд. «Майор Ковалев имел обыкновение каждый день прохаживаться по Невскому проспекту»

«Скоро начали говорить, будто нос коллежского асессора Ковалева ровно в три часа прогуливается по Невскому проспекту».

Здесь можно предложить послушать «Интермедию» из оперы

Д. Шостаковича «Нос». Она может звучать, пока демонстрируются следующие два слайда: 18-ый и 19-ый.

18-ый слайд. Потом пронесся слух, что не на Невском проспекте, а в Таврическом саду прогуливается нос майора Ковалева

19-ый слайд. Чепуха совершенная делается на свете

«Между тем слухи об этом необыкновенном происшествии распространились по всей столице. Тогда умы всех именно настроены были к чрезвычайному: недавно только что занимали публику опыты действия магнетизма. История о танцующих стульях в Конюшенной улице была еще свежа.

Сказал кто-то, что нос будто бы находился в магазине Юнкера.

Любопытных стекалось каждый день множество». Здесь в фантастических формах рисуется очень близкое нам и самое обыкновенное явление. (И. Анненский). Исторический комментарий . Происшествие в Конюшенной случилось в 1833 году. О нём оставили записи современники Го­голя. У П. А. Вяземского читаем: «Здесь долго говорили о странном явлении в доме конюшни придворной: в доме одного из чиновников стулья, столы плясали, кувыркались, рюмки, налитые вином, ки­дались в потолок, призывали свидетелей, священника со святой водой, но бал не унимался». В дневниках А. С. Пуш­кина сказано об этом же: «В городе говорят о странном происшествии . В одном из домов, принадлежащих к при­дворной конюшне, мебели вздумали дви­гаться и прыгать; дело пошло по началь­ству. Кн. В. Долгорукий снарядил след­ствие. Один из чиновников призвал попа, но во время молебна стулья и столы не хотели стоять смирно. N сказал, что мебель придворная и просится в Анич­ков». Еще одно свидетельство москвича А. Я. Булгакова: «Что за чудеса у вас были со стульями у какого-то чиновника? Какие ни представляют подробности, я не верю, но весьма любопытен знать развязку дела, вступившего, как говорят, к министру двора». И, наконец, замеча­ние М. Н. Лонгинова: «Рассказы Гоголя были уморительны ; как теперь помню комизм, с каким он передавал, например, городские слухи и толки о танцующих стульях».

Эти записи фиксируют не только само происшествие как фанта­стический факт быта эпохи, но и связанные с ним уличные и городские слухи. В повести Гоголя фантастическое бегство Носа стилизовано под бытовую фантастику реальности, повествование становится явно пародийным. Дело со стульями расследовал «министр двора», к истории Носа была привлечена полиция, но «благонамеренные люди ждали вмешательства правительства».

20-ый слайд. «Вы изволили затерять нос свой?»

«Странным случаем его перехватили почти на дороге. Он уже садился в дилижанс и хотел уехать в Ригу. И пашпорт давно был написан на имя одного чиновника. И странно то, что я сам принял его сначала за господина. Но, к счастию, были со мной очки, и я тот же час увидел, что это был нос».

Исторический комментарий : очки - некая аномалия в общем облике офицера или чиновника, нарушающая строгость мундира, деталь неполноценности. Ношение очков оформлялось специальным приказом как исключение из правил.

Достаточно соблюдать предписания, соответствовать форме, и Нос в мундире статского советника приобретает значение лица. Нос в мундире статского советника по предписанию оказывается 25 марта в Казанском соборе, где набожно молится, разъезжает в карете, делает визиты, заставляет Ковалева соблюдать субординацию, границы чиновного положения и звания. Но стоит «выйти» из системы, нарушить предписание, надеть очки , как это делает один полицейский чиновник, как нос соответствует своему прямому значению.

Нельзя не обратить внимания и на другие реалии действительности:

«Ковалев, схватив со стола красную ассигнацию, сунул в руки надзирателю, который, расшаркавшись, вышел за дверь, и в ту же почти минуту Ковалев слышал уже голос его на улице, где он увещевал по зубам одного глупого мужика, наехавшего с своею телегою как раз на бульвар».

Словарная работа : увещевал – подберите синонимы. (Увещавать, увещать кого, счунять, шунять (от чуять), усовещивать, наставлять, уговаривать к добру, поучать советами. -ся, быть увещеваему. || церк. мириться по уговору. Толковый словарь Даля). Как звучит это слово в данном фрагменте? – Иронически.

21-ый слайд. Сатирическое изображение мира и человека

Эти слайды могут иметь музыкальное сопровождение - "Галоп" из оперы "Нос".

Сатира (лат. Satira) – поэтическое уничижительное обличение явлений при помощи различных комических средств:

иронии, сарказма, гиперболы, гротеска, аллегории.

Ирония (греч. – притворство) - изображение отрицательного явления в положительном виде, чтобы осмеять и показать явление в истинном виде; иносказание, при котором слово или высказывание обретают в контексте речи противоположное значение.

Сарказм (греч. – «разрывать мясо») – язвительная насмешка, высшая степень иронии.

22-ой слайд. Гипербола - намеренное преувеличение, имеющее целью усиление выразительности.

23-ий слайд. Гротеск (франц. grotesque, итал. grottesco - причудливый, от grotta - грот) Понятие "гротеск" обязано своим происхождением археологическим раскопкам, которые велись в Риме в 15-16 веках на месте, где некогда находились общественные бани императора Тита. В засыпанных землей помещениях знаменитый итальянский художник Рафаэль и его ученики обнаружили своеобразную живопись, получившую название "гротеск" ("грот, подземелье").

24-ый слайд. Гротеск - отклонение от нормы, условность, преувеличение, намеренная карикатура. Гротеск - это мир небывалый, особый, противостоящий не только повседневному быту, но и реальному, действительному. Гротеск граничит с фантастикой. Он показывает, как нелепо сталкиваются страшное и смешное, абсурдное и достоверное, реальное и фантастическое .

25-ый слайд . Абсурд (лат. absurdus - «нестройный, нелепый») - нечто нелогичное, нелепое, противоречащее здравому смыслу

26-ой и 27-ой слайды. Фантасмагория (от греч. phantasma - призрак и agoreuō – говорю) – 1.причудливое, фантастическое видение (книж.).

2. перен. Чепуха, невозможная вещь (разг.).

3. призрачное, фантастическое изображение, получаемое посредством различных оптических приспособлений (спец.).

28-ой слайд. Чепуха совершенная делается на свете

«Нос» - сон или явь? Гоголь для пода­чи фантастического использует своеобразный прием, как бы вывернув общепринятый - сон, похожий на явь, а получается явь, похожая на сон: Первоначально фантастичность описанных в ней событий была мотивирована сном майора Ковалева. Несмотря на изменение замысла, мо­тив сна в повести ощутим. Ковалев в связи с фантастическим исчезновением носа наяву бредит как во сне: «Это, верно, или во сне снится, или просто грезится». «Майор ущипнул себя. Эта боль совершенно уверила его, что он действует и живет наяву. . .» Автор-повествователь подчеркивает достоверность, реальность происходящего, вместе с тем в повести ощущается мни­мость этой реальности трудно различить границу, где начинается фан­тастическое, где продолжается реальное. Центральным событием своей по­вести - пропавшим носом - Гоголь «на­страивает» читателя на толкование снов: «Носа лишиться во сне - знак вреда и убытка» . О реальных убыт­ках, какие могли ждать безносого майора Ковалева, уже было сказано.

29-ый слайд. Вот какая история случилась в северной столице нашего обширного государства!

А все, однако же, как поразмыслишь, во всем этом, право, есть что-то».

Беседа. С какой интонацией произносит писатель заключительные фразы своего повествования? Ваши впечатления от прочитанной повести? Известный критик 40-50-х годов XIX века Аполлон Григорьев назвал "Нос" "глубоким фантастическим " произведением, в котором "целая жизнь, пустая, бесцельно формальная, неугомонно движущаяся, встает перед вами с этим загулявшимся носом, - и, если вы ее знаете, эту жизнь,- а не знать вы ее не можете после всех тех подробностей, которые развертывает перед вами великий художник", то "миражная жизнь " вызывает в вас не только смех, но и леденящий душу ужас". "Искусство сближается с жизнью вовсе не в действительности, а в правде, т.е. в различении добра и зла. Торжеству же правды фантастическое служит столько же, а может быть, еще лучше, чем реальное. В рассказе можно усмотреть весьма определенную художественную цель – заставитьлюдей почувствовать окружающую их пошлость. А здесь фантастическое только усилило проявление реальности, окрасило пошлость и увеличило смешное". (И. Анненский). 31-ый слайд. Тому виднее, у кого нос длиннее?

Какая из данных пословиц и поговорок больше всего подходит к событиям, рассказанным в повести "Нос"?

32-ой слайд. Не по человеку спесь. Нос не по чину.

Спесь - гордость, надменность, высокомерие, надутость; чванство, тщеславие.

Спесь - глупое самодовольствие, ставящее себе в заслугу сан, чин, внешние знаки отличия.

Спесь пучит, смирение возносит.

Спесь почёт любит.

Боярская спесь на самом сердце нарастает.

На что нам честь, была бы спесь!

Спесь не барство, глупая речь не пословица..

Умной спеси не бывает.

С умом носу не подымешь.

Спесь в добро не вводит. На твою спесь пословица есть.

Итоговая работа.

Сочинение-размышление:

Над чем и как смеётся Н.В.Гоголь в повести "Нос"?