Художник-гений А. Зверев и его стихи
Во-первых, надо сразу сказать, что гениальность - это миф, возникший сравнительно недавно и успешно функционирующий для решения конкретных задач, которые едва ли имеют отношение к интересующим нас аспектам действительности.
Если заменить вопрос на более адекватный "является ли Павленский талантливым художником-активистом", то уже можно рассуждать.
Проблема с художественным активизмом заключается в том, что эта деятельность объединяет два направления: искусство и политический активизм. Как активиста Павленского обсуждать не очень этично, так как он действительно делает смелые вещи, утверждает простые, понятные и здравые идеи и несет за них ответственность. Более того, его активизм бесспорно куда амбициозней любого пикетирования и вывешивания баннеров, за что его несомненно стоит уважать.
С другой стороны можно обсуждать Павленского как художника. Отношение к нему критиков-философов в целом варьируется от сдержанно-положительного до (по ощущениям - в большинстве случаев) восторженного; проблема состоит в том, что большинство из них разделяют его политические взгляды, и возникает ситуация, при которой критика Павленского приравнивается к поддержке режима и общего мракобесия.
Любая художественная акция включает в себя два аспекта: эстетически-концептуальная продуманность и эффект. Акции Павленского очень неоднородны. Так, самая удачная работа "Туша" (голый художник залез в моток колючей проволоки, застрял в ней, был спасен полицией, которая тут же арестовала его), в рамках которой он скрупулезно срежиссировал ситуацию смены состояний опасности-беззащитности-охраны-наказания, не получила такого резонанса, как более прямолинейная и глуповатая акция с прибиванием мошонки: ее социальный пафос был начисто убит будоражащим образом художника.
Акция с поджогом двери в меру интересна: самый главный ее результат (помимо очень красивых фотографий) - действия ФСБшников, которые закрыли поврежденную дверь металлическими листами, тем самым обнаружив удивительный страх разрушения собственной целостности. Произошла такая стигматизация нестерильности, выявилось стремление устранить любые следы внешнего вмешательства даже ценой ограничения собственной свободы. Можно сравнить с действием человека, который, смущаясь царапины на лице, забинтует всю голову, при этом потеряв способность видеть.
Противопоставление замысел-результат становится совсем очевидным, если посмотреть на акции Пусси Райот (при этом и то, и другое в любом случае принадлежит художникам). Так, они несколько раз делали одно и то же (на Лобном месте, на крыше троллейбуса, в метро, в ХХС). Каждый раз - это по сути одна и та же работа, но именно "фурор" акции в Храме Христа Спасителя вывел их творчество на совершенно другой уровень.
Подытоживая, я убежден, что Петр Павленский - очень неплохой художник, с несколько неровным творчеством, среди акций которого есть как выдающиеся работы, так и проходные вещи.
В историю он вошел, но своей школы не создаст.
Почему в картинах т.н. современного искусства нет такого уровня проработки деталей, как в классической живописи?
Говорили, что роль городского сумасшедшего он играл. Играл для того, чтобы выжить и не попасть под каток репрессий. Свои работы он при жизни не продавал, дарил детям и говорил, что писал для будущего зрителя.
Художник выработал свой собственный оригинальный стиль живописи, иногда его называют «фантастическим экспрессионизмом». Сейчас его полотна оцениваются в - 15 000-26 000 долларов.
Словно факир, волшебник и маг он из обычных вещей легко мог создать настоящее чудо. Его декорации к спектаклям в театре им. Абая в Алма-Ате превращали обычное местное представление в необыкновенное по яркости шоу и зрители всегда с нетерпением ждали появления его новых работ. Вся его жизнь - это театр, и художник щедро декорировал ее всеми доступными его разуму средствами.
Без этого человека сложно представить Алма-Ату 40-60-х годов. Гуляя по городу в странных, нелепых нарядах, он был неотъемлемой частью столицы. Гениальный художник или городской сумасшедший? Знаменитый алмаатинец Сергей Калмыков был фигурой неоднозначной и противоречивой. Но тем не менее именно его картины сейчас украшают музеи многих городов.
К Калмыкову привыкли — к его самодельным брюкам с разноцветными штанинами, к его алому берету, к его фантастической кофте с привязанными к ней порожними, бренчащими при ходьбе консервными банками. С течением времени он сделался уникальной частью алма-атинского городского пейзажа, наподобие птички-колибри в сибирской тайге. Он не без иронии называл себя "последним авангардистом первого призыва"... ведь он и в самом деле оказался чуть ли не единственным представителем блестящей культуры Серебряного века, чудом дожившим аж до хрущевской оттепели.
1896 год, семья. Подпись на обороте: «Мои папа, мама, Леля, Шура! Ваня и я, самый маленький. Я помню, как нас снимали. Мы с Ваней были в красных шелковых рубашечках. Шура гимназист!».
Сергей Иванович Калмыков родился в 1891 году в Самарканде. Вскоре его семья переехала в Оренбург, здесь Сережа Калмыков учился в гимназии, затем в школе живописи, ваяния и зодчества. В молодости он был замкнутым, малообщительным человеком. В 1910 году он уехал в Петербург и в течение 4 лет посещал школу В.Н. Званцевой, где преподавали такие известные художники, как Добужинский, Петров-Водкин, Бакст.
Именно тогда двадцатилетний юноша создал удивительную картину «Купание красных коней». Петров-Водкин высоко оценил работу ученика, сказав о нем: «он точно молодой японец, только что научившийся рисовать».
А год спустя Кузьма Петров-Водкин сам написал своего знаменитого «Красного коня», ставшего символом русского авангарда. По этому поводу Калмыков вспоминал: «Похожий на японца желтый мальчик, что сидит на красном коне - это я. Только ноги у меня не такие короткие. Это Петров-Водкин писал с нижнего ракурса. У меня ноги подлиннее будут».
Возвратившись в Оренбург, Калмыков много работал, после Октябрьской революции стал одним из самых активных оренбургских художников. Он участвовал в оформлении революционных праздников, общественных зданий, читал лекции. Его живописные, графические и скульптурные работы привлекали внимание общественности. В 20-х годах Калмыков принял участие в художественном оформлении спектаклей Оренбургского театра и цирка, в разработке эскизов театральных костюмов и афиш. В то время он много ездил со Средневолжской передвижной оперой как главный художник, тогда же Калмыков определился как художник-декоратор и решил связать свою творческую жизнь с театром.
три грации
В 1935 году Калмыкова приглашают в Казахстан для работы в только что созданном музыкальном театре (ныне ГАТОБ им. Абая). Здесь он самостоятельно оформил оперы «Аида», «Князь Игорь», «Фауст», «Флория Тоска» и другие.
«Казахстанская правда» от 30 октября 1935 года писала о спектакле «Князь Игорь»: «Художники Калмыков и Михеев удачно разрешили оформление сцены, заслуженно вызвав аплодисменты зрителей. Написанные в приятных тонах, с большим чувством меры декорации, не загромождавшие, как обычно, сцены, удачные костюмы - свидетельствуют о том, что художники внимательно изучили эпоху и умело использовали имеющийся материал». В Алма-Ате он много рисует, пишет, но не выставляется, не публикуется, не продает свои работы.
Центр искусства в настоящее время находится в моей голове , - писал художник.
В 1936-м Сергей Иванович становится членом Союза художников Казахстана. Параллельно с работой в театре Калмыков вел и самостоятельную художественную работу по рисунку, живописи и гравюре. Он принимал участие почти во всех проводимых союзом художественных выставках. В 1946 году оставил работу по состоянию здоровья. В 1952 году возвращается в театр и работает на должности декоратора.
автопортрет
Вот как описал свою первую встречу с художником писатель Юрий Домбровский: «…и тут я увидел художника над мольбертом. Об этом чудаке я уже слышал. Месяц тому назад он подал объяснение в милицию (жаловались соседи) и подписался так: «Гений I ранга Земли и Галактики, декоратор, художник-исполнитель Театра оперы и балета им. Абая СЕРГЕЙ ИВАНОВИЧ КАЛМЫКОВ». <…>
Он был одет тоже не для людей, а для Галактики. На голове его лежал плоский и какой-то стремительный берет, а на худых плечах висел голубой плащ с финтифлюшками, а из-под него сверкало что-то невероятно яркое и отчаянное - красное-желтое-сиреневое. Художник работал. Он бросал на полотно один мазок, другой, третий - все это небрежно, походя, играя, - затем отходил в сторону, резко опускал долу кисть - толпа шарахалась, художник примеривался, приглядывался и вдруг выбрасывал руку - раз! - и на полотно падал черный жирный мазок. Он прилипал где-то внизу, косо, коряво, будто совсем не у места, но потом были еще мазки, и еще несколько ударов и касаний кисти - то есть пятен - желтых, зеленых, синих - и вот уже на полотне из цветного тумана начинало что-то прорезываться, сгущаться, показываться. И появлялся кусок базара: пыль, зной, песок, накаленный до белого звучания, и телега, нагруженная арбузами…».
«Обыватели представляют себе гения, наверное, так. Это величайшие оклады. Популярность. Растущая слава, деньги. Мы же, скромные профессиональные гении, знаем: гений - это изорванные брюки. Это худые носки. Это изношенное пальто», - писал художник.
«Калмыков всеми считался талантливым художником, - рассказывала потом одна из сослуживиц художника. - Это признавалось весьма компетентными людьми, но масса странностей в его поведении не позволяла ему добиться заслуживаемого им положения. Так, он мог нарисовать по заказу великолепнейший эскиз или картину, но затем все замазать и написать что-то несуразное. Например, он мог написать Венеру Милосскую, пририсовать ей руки и вложить в них примус.
Или изобразить на эскизе актера в нелепом, не соответствующем ситуации и замыслу костюме. Всегда в его голове теснилась масса самых разнообразных теорий: то он хотел строить необычные ракеты, то коридор, соединяющий Москву с Алма-Атой. Или работал над диссертацией «Соединительные швы черепа». Уже тогда у него ярко проявлялись идеи величия. Он называл себя космическим гением, гениальным художником и говорил, что все должны целовать ему пятки…
В последние годы ему не поручали самостоятельных работ, он часто делал совершенно нелепые вещи, портил. Многие работы его, между тем, коими завалена вся его квартира, видели московские художники и сочли его лучшим художником города. Он всегда был неряшливым, своей внешностью и одеждой не интересовался. Стал мазать волосы масляной краской, объясняя, что ему необходимо иметь черные волосы для долголетия… У него была своя система питания: то он ел один хлеб (в молодости все время жевал французские булки), но при этом, когда он ходил в гости, то ел все, что давали. Потом он питался преимущественно молоком, сыром и творогом, но без хлеба. Мясо не ел, был вегетарианцем. Говорил, что горячий чай и пища вредны для здоровья, электрический свет - для глаз, поэтому у него нет газа, а вечером он работает при свечах или сидит в темноте.
Бытовая нищета шла за ним по пятам, он знал, что такое недоедание, голод. Год за годом молоко и хлеб составляли его рацион. «Мебель» в его конуре была построена из перевязанных бечевкой пачек старых газет.
Когда ему в Союзе художников подарили пальто, он его распорол, вставил клинья. С тех пор стал ходить в нелепых нарядах, причудливой одежде, которую перешивал из разного старого хлама. Полагал, что творит революцию в мировом моделировании. Считал себя писателем, писал много под вымышленными именами. Женщин он не знал, вел дневники, в которых писал о своих сексуальных переживаниях. Никто не знал, посещал ли он когда-нибудь баню. Спал на полу на газетах. В последнее время никого к себе не впускал, помощи от соседей не принимал».
Важной темой русского космизма была пространственная архитектура, поэтому Сергей Калмыков строит свои Вавилонские башни, уходящие в небо, и проектирует некие обитаемые аппараты для космоса. Иногда в его «космических пасторалях» вдруг появляется лягушка, которая вскоре обязательно должна превратиться в прекрасную Принцессу, и это легко объяснимо, потому что художник, проживший в одиночестве, конечно же, мечтал о подруге, но не о «Венере с примусом», как назвал он один из своих рисунков, а о милой и Прекрасной Даме.
Он мог написать картину, заключенную в рамку, затем создать произведение в вертикальном стиле китайской каллиграфии и тут же переключиться на другую работу и выполнить ее в зеркальном отражении. Он легко перемещается из одного мира в другой, переходит от одного стиля к другому без предупреждения. «Моя премудрость - явление стихийное», - сообщает художник. Но при этом Сергей Калмыков всегда оставался узнаваемым в проявлении своей внутренней свободы, которая подчинялась только его великой технике. Помимо картин он постоянно писал романы, притчи, афоризмы.
Названия произведений Калмыкова полны вычурности: роман «Последние дни гастролей легендарного Касфикиса, или Апофеоз Сергея Калмыкова», автопортрет «Претендент на абсолютное бессмертие - С. Калмыков», «Необычайные абзацы», cохранились его рукописи, эссе, искусствоведческие сочинения, философские рассуждения и романы: «Голубиная книга», «Зеленая книга», «Фабрика бумов», «Лунный джаз» и другие.
Официальная критика не признавала творчество Калмыкова, оно вызывало «досадное недоумение».
"Мир болен. И нет ничего удивительного в том, что только художники могут привести мир к спасению" . - писал Сергей Калмыков
Однако сейчас его творения висят в музеях Санкт-Петербурга, Москвы, Астаны и Алматы. Хранятся полотна и в частных коллекциях. Некоторые из картин Сергея Калмыкова еще http://bonart.kz/kalmyikov-s.html А один из американских коллекционеров основал Фонд Сергея Калмыкова.
В 1962 году Сергей Калмыков вышел на пенсию и был освобожден от работы в театре. За активное участие в производственной и общественной работе театра Калмыкова неоднократно награждали грамотами Верховного Совета КазССР (в 1940, 1945, 1959 гг.).
В марте 1967 года Калмыков был доставлен каретой скорой помощи в больницу в тяжелом состоянии, где вынесли заключение: «Истощен, речь бессвязная, походка шаткая. Параноидальный бред. Дистрофия». 27 апреля 1967 года Сергей Калмыков скончался. Перед смертью, в больничной палате, он восхищался вкусом горячей пищи. Место его упокоения неизвестно. Справедливо сказать: планета Земля.
По самым грубым подсчетам, Калмыков оставил после себя свыше полутора тысяч работ (рисунки, графика, живопись) и около десяти тысяч страниц рукописей. Сами эти рукописи представляют собою своего рода «самиздат»: сшитые, сброшюрованные и переплетенные книжки, щедро иллюстрированные. Все без исключения тексты исполнены от руки, каждая буква — рисунок, каждая страница заключает в себе законченную композицию.
В материале использованы фотографии из Центрального Государственного Архива РК.
Источники ,
Будущий основатель тоталитарной диктатуры Третьего рейха очень плохо учился в школе. Едва ли не единственным предметом, с которым юный Адольф справлялся на отлично, было изобразительное искусство. Он мечтал стать художником, тогда как отец, Алоис Гитлер, хотел, чтобы сын пошел на государственную службу. На этой почве между ними часто возникали бурные ссоры. Адольф с пеной у рта доказывал, что его интересует только искусство.
В 1907 году, когда Гитлер-старший уже скончался, Адольф попробовал поступить в Венскую академию художеств. Он был очень высокого мнения о своем таланте и не счел нужным готовиться к вступительным экзаменам. В результате - с треском провалился. Однако, не желая расстраивать смертельно больную мать, юноша сказал ей, что его работы пленили приемную комиссию. Дни напролет лжестудент шатался по улицам Вены, рассматривая городскую архитектуру и делая наброски.
«Цветной домик».
«Городская площадь, вход в магазин».
«Музыкант из старого города Велл».
Через год Адольф вновь решил попытать счастья и на этот раз уже провел некоторую работу по подготовке к экзаменам. Но итог оказался таким же. Члены комиссии едва взглянули на работы начинающего художника. Гитлер стал стремительно опускаться на дно, все чаще он появлялся в ночлежках и кабаках в компании грязных бродяг. Денег от продажи картин едва хватало на жизнь.
«Холмы».
Неизвестно, как сложилась бы жизнь Гитлера, если бы он не встретил некого Рейнгольда Ганиша, с которым они организовали совместный бизнес. Ганиш довольно успешно продавал туристам открытки с пейзажами и видами Вены, нарисованные художником-самоучкой. Они расходились по 20 крон настолько хорошо, что суд признал Гитлера обеспеченным человеком, и пенсия по потере кормильца перешла к его младшей сестре Пауле.
«Замок».
«Венская государственная опера».
«Мельница».
В 1913 году Гитлер перебрался в Мюнхен, где и вовсе превратился в преуспевающего мастера. Его работы стали разнообразнее. Немцы с охотой покупали не только пейзажи, но и мягкие успокаивающие натюрморты.
«Мюнхенский театр».
«Белые орхидеи».
Мюнхенский период закончился, когда юношу в 25-летнем возрасте призвали на фронт Первой мировой войны. Он взял с собой краски и в свободное время занимался живописью. Рисунки, написанные в окопах, резко контрастируют с гораздо более чувственными ранними работами. На акварелях преобладают разрушенные бомбардировками здания и военная техника.
Вернувшись с войны, Гитлер вплотную занялся политикой и писал уже лишь изредка. Порой он развлекался тем, что изображал обнаженных женщин.
В ранние годы творчества будущий диктатор написал несколько автопортретов. Пожалуй, наиболее интересный из них датирован 1910 годом. Гитлер изобразил себя без глаз, носа и ушей, однако характерный зачес волос и инициалы над фигуркой в коричневом костюме позволили искусствоведам атрибутировать картину.
В общей сложности кисти Адольфа Гитлера принадлежит более трех тысяч картин и эскизов, большинство из которых были написаны на фронте. Самая дорогая работа была продана на аукционе за десять с половиной тысяч фунтов стерлингов. Ее приобрел неизвестный россиянин. Четыре полотна фюрера принадлежат армии США и покоятся в секретном подземном хранилище в Центре военной истории. Доступ к этим картинам открыт только для нескольких экспертов, и, по заявлению американцев, полотна никогда не будут представлены общественности.
По мнению многих критиков, живописный талант Гитлера был скромным. Именно этим объясняется небольшое количество портретов. Однако, когда современному искусствоведу предложили рассмотреть некоторые из картин, не сказав при этом, чьи это работы, он оценил их как «довольно неплохие».
Сколько миров на Земле? Столько же, сколько людей. Потому что каждый творит собственный мир. Как это происходит? Нас с детства неумолимо тянет в сторону фантазии, сказки. Чтобы ощутить эту жизнь во всей полноте. Мир кажется не то чтобы скучным, а недовоплощенным. И когда мы разрешаем себе творить - появляется новый мир.
Чему нас учит опыт художника? Первое - рисуй, если тебе хочется рисовать! Если это твой способ выразить то, что тебя волнует. Второе - изображай свою жизнь, рассказывай линией, цветом, вспоминай детали, попытайся передать весь «театр своей памяти». Третье - если нет альбома и кистей, бери простую тетрадь, набор детских карандашей, шариковую ручку, наконец, и - в путь.
Наша жизнь - произведение искусства. Даже если мы не пишем и не рисуем, мы все равно творим.
Еще в книге
Если понять, что жизнь - это творчество, что каждое мгновение освещено энергией творения, тогда осознание этого приведет к пробуждению вашего таланта, а потом и гениальности. Как когда-то в детстве, все будет по силам - и рисовать, и петь, и танцевать, создавать свой мир, все было тогда возможно - даже летать!
Эта трогательная, добрая книга поможет обрести и развить свое творческое «я». Из нее вы узнаете:
- как создавать художественные проекты
- что такое шкаф с сокровищами
- о тонкостях карикатурного рисования
- как удержать драконов на картине
- советы по леттерингу и каллиграфии
- почему так дорого стоит «черный квадрат»
- кто такие даблоиды, кто живет в хоботе слона и тайная жизнь водолазов
- о рисовании картин с помощью ветра
…340 страниц вдохновения, метафор, историй, которые разговаривают с вашим внутренним художником.
Не бойтесь своего таланта. Откройте свое неповторимое «Я» и поверьте в себя! В один прекрасный день ваши миры обретут самостоятельность и, словно радужные пузыри, полетят над землей и заживут своей жизнью.
P.S.: Подписывайтесь на нашу рассылку по творческим книгам, чтобы каждую неделю получать самые вкусные отрывки, первыми узнавать о скидках, участвовать в творческих челенджах.
В Великобритании, в графстве Норфолке, живет гений нашего времени – художник-подросток Кирон Уильямсон, который рисует картины в жанре импрессионизма с пяти лет. И не просто рисует, а, как художник, пользуется огромным успехом, благодаря чему является в настоящее время миллионером, хотя ему всего четырнадцать лет
О нем заговорила общественность, когда ему было еще шесть, а с восьми лет Киром стал участвовать в выставках и продавать свои картины на аукционах наравне с самыми известными художниками Туманного Альбиона. Достаточно сказать, что восьмилетний, никому тогда неизвестный гений продал на одном из таких аукционов тридцать три своих полотна за двести с лишнем тысяч фунтов стерлингов. Причем все эти картины были раскуплены практически мгновенно – за двадцать пять минут…
Эту работу Киерон создал, когда ему было шесть лет.
А это уже полотна восьмилетнего Киерона.
В 11 лет - это уже мастерски созданные картины, за которые ценители искусства готовы были отдавать огромные деньги.
Искусствоведы мира сравнивают его технику написания картин с техникой основателя импрессионизма в живописи Клода Моне, и потому даже стали называть юного британского художника «Мини-Моне». Причем Киром одинаково великолепно рисует как маслом, так и акварелью или пастелью. Например, владелец картинной галереи в Норфолке Адриан Хилл говорит, что этому юному дарованию нет равных, а его понимание технических элементов при создании картин - просто фантастическое.
Художник-подросток - миллионер
Сегодня Кирон Уильямсон создает пять-шесть картин в неделю, которые улетают в мгновение ока – за картинами Мини-Моне уже встроилась очередь из трех тысяч желающих приобрести его уникальные полотна. Само собой разумеется, мальчик имеет постоянный и, причем, очень солидный доход. Например, только последняя выставка принесла ему почти полмиллиона фунтов стерлингов.
Несколько лет назад родители мальчика, естественно, на его деньги и по его просьбе приобрели особняк недалеко от дома, где некогда жил британский импрессионист Эдвард Сигоу. Киром считает этого художника гениальным художником, мальчик просто счастлив от того, что живет на той же улице, что и его кумир, что он ходит по той же земле и даже видит то же небо, что и Эдвард Сигоу.
В остальном же, Кирон - обычный ребенок, который, например, безумно любит футбол и даже считается в школьной команде лучшим защитником. Он также обожает компьютерные игры и меньше всего задумывается о своем таланте. Учится, растёт, взрослеет и продолжает писать.
Учится, растёт, взрослеет и продолжает писать.
